Код Атлантиды
Шрифт:
Сара водила по соответствующим строчкам пальцем, Скотт смотрел и слушал предельно внимательно.
– Все землетрясения произошли в местах, расположенных на одной из трех осей, которые точно совпадают с туннелями. В Чаде, Италии, Греции, Ливане. Посреди Южной Атлантики.
– Интересно, какой фокус она еще выкинет? – в волнении спросил Скотт. – Эта адская машина. Что говорят остальные?
– Пытаются вычислить, каким образом сейсмическая волна преобразовалась в тепло и свет.
– Вычислят, не сомневаюсь, – проговорил Скотт. – Кстати, куда мы теперь направляемся?
– Должны
Они забрались на платформу одного из грузовиков и с очередной партией ящиков поехали к судну. Только сейчас Скотт заметил огромные шрамы на Столовой горе, некоторые шириной миль в двадцать.
– Оползень, – объяснила Сара. Погибло около трех тысяч человек. Кейптаун сидит без электричества. – Она на мгновение задумалась. – У них сейчас море проблем. Мародерство, массовые беспорядки, паника и все прочее. Потому-то мы и приземлились именно здесь – центральный аэропорт под завалом.
– Из-за оползня?
– Да. Люди стремятся уехать из города.
– Куда? – спросил со всей серьезностью Скотт. – Если не сумеешь убежать из Солнечной системы, спрятаться не сможешь нигде.
– Ваш церэушник сказал то же самое, – сообщила Сара. Скотт изумленно округлил глаза. – Боб Пирс.
– Боб Пирс из ЦРУ? Какого черта он для них вынюхивает?
Ящики переносили на борт судна портовые рабочие, грузы потяжелее – подъемные краны.
Ледокол «Полярная звезда» Института полярных и морских исследований имени Альфреда Вегнера был далеко не самым крупным в мире. Весил он всего тринадцать тонн, а в длину достигал каких-то трехсот девяноста девяти футов. Его корпус был ярко-красным, нос с обеих сторон украшали широкие белые полосы. Мостик блестяще-белый, мачта – черная с радиолокатором и изобилием прочих измерительных приборов.
Нет, «Полярная звезда» была не самой крупной, зато славилась исключительной выносливостью и бесстрашием. Наряду с «Полярным морем» она считалась мощнейшим неядерным ледоколом на планете. Скотту она показалась до странного знакомой.
До него вдруг дошло. «Полярная звезда», порт приписки Сиэтл. Скотт видел ее отчаливавшую от тридцать шестого пирса и возвращавшуюся несчетное количество раз. Еще в прошлом месяце в день открытых дверей он водил по ней Эмили. Его дочь обожала корабли.
Скотт и Сара прошли вниз взглянуть на свои каюты, где могли оставить вещи, когда навстречу им попался нервно теребящий бороду Ральф Мейтсон.
– Мы тут как будто в лагере, – пожаловался он. – У них есть место самое большее для двадцати пассажиров. Только представьте себе: придется ютиться в каютах по нескольку человек! Мальчикам сюда, девочкам туда.
Открылась дверь одной из кают, показалась голова Новэмбер.
– Сара! – воскликнула она. – Со мной поселили только тебя, больше никого! Наверное, нашлось не много женщин, желающих попасть в Антарктику.
Сара улыбнулась Скотту.
– Сегодня еще увидимся.
– Э-э… Постой, Сара!
Сара вновь повернула
– Все хочу у тебя спросить… – Скотт в нерешительности помолчал. – Там, в туннеле… Дугласа схватила рука?
Сара задумчиво кивнула, прошла в каюту и закрыла за собой дверь.
Мейтсон покачал головой.
– А, черт! – Он принялся шарить по карманам. – Куда я подевал таблетки? – Лицо его исказилось, будто от приступа тошноты. – Вечно мучаюсь морской болезнью.
Скотт глубоко вздохнул, вошел в соседнюю каюту и положил сумку на верхнюю полку. Мейтсон проследовал за ним.
– Надеюсь, путешествие пройдет быстро. Какую выбираешь койку?
– Быстро? – переспросил Ральф. – Нам предстоит проплыть две тысячи миль. Это по меньшей мере три дня пути.
Скотт осмотрел свое временное жилище: лампа для чтения, занавески, больше, кроме коек, ничего. К тому же довольно тесно… Его вдруг осенило. Черт, и почему о самом главном он подумал в последнюю очередь? Хаккетт сказал, до полного кошмара остается два дня.
– К концу путешествия нас может не быть в живых, – произнес Скотт, повернувшись к Мейтсону.
– Ледокол «Полярная звезда», на связи военный корабль США «Гарри С. Трумэн». Контр-адмирал Томас С. Дауэр благополучно прибыл на борт. Капитан порта Кейптаун дал добро на ваше немедленное отплытие. Экипаж «Гарри С. Трумэна» готов сопровождать вас до места назначения. Конец связи.
– Хорошо, «Трумэн», подтвердите отплытие. Примите благодарность от команды «Полярной звезды». Конец связи.
Капитан Крис Рафферти повесил рацию на держатель и кивнул лоцману. Им предстояло проплыть некоторое расстояние в сторону Столовой горы, потом выйти в открытое море.
Двое из двадцати членов экипажа были здесь же, на мостике. Пассажиров в списке значилось сто сорок три, но шестеро должны были сесть позднее. Рафферти, однако, волновало в основном благополучие майора Гэнта, который стоял сейчас рядом с ним.
– Времена меняются, – произнес капитан, сложив на груди руки и понизив голос. – Такой популярностью мы никогда не пользовались. – Гэнт не ответил. – Вам повезло, – добавил Рафферти. – В Кейптаун мы обычно не заглядываем, идем напрямую в Сидней. Сегодня же биологам, которых мы везем, понадобилось что-то здесь забрать.
– Спасибо, что согласились нас взять, – сказал Пирс.
Они с Хаккеттом тоже были здесь, наблюдали за столбами дыма вдали – последствиями паники и мародерства.
Гэнт сосредоточенно о чем-то размышлял.
– Я только что разговаривал с «Трумэном» и «Ингерсоллом». Обстановка накаляется. Погода может резко ухудшиться в любую минуту.
– Погода? – переспросил Рафферти. – Вы о гравитационных волнах? – Хаккетт кивнул. – Если следующая настигнет нас в пути, нам лихо придется. Мы ведь не авианосец. В схватке с пятидесятифутовой волной скорее проиграем. Этот ледокол создавали четыре года. Сквозь лед он пройдет, как никакой другой. Но в непривычных условиях… Несколько минут, и ему конец. – Он упер руки в бока, поправил бейсболку. – Это так, чтобы вы имели в виду. Антарктика и без того самый суровый на земле край. А с гравитационными волнами…