Код каббалы
Шрифт:
— Прости. Я не знал, что это ты, — сказал Эшвин.
Он чувствовал себя виноватым и в то же время злился на себя за это. Хоть они и не пылали друг к другу любовью, Эшвин не причинил бы Поррику зла, если бы знал, что это он. А еще ему было страшно узнать, что он способен на такую безудержную жестокость, не важно, оправданную или нет.
— Не надо было тебе на меня нападать, — сказал Эшвин, оправдываясь. — Зачем ты вообще на меня напал?
Поррик по-прежнему ничего не отвечал, он либо бормотал себе под нос, либо плакал, как ребенок.
— Не трожь меня! — завопил он так свирепо, что Эшвин отскочил назад.
— В чем дело? Я же извинился.
— Мне больно! Хватит. Пожалуйста, хватит! — Поррик снова свернулся клубком, раскачиваясь и хныча.
— Я к тебе не прикасаюсь.
Эшвин отступил еще дальше. Что, черт побери, творится с этим типом?
— Поррик, послушай меня. Мистер Чизвик и Эрик в деревне внизу. Мы тебе поможем.
— Не подходи ко мне. — Поррик пополз от него вверх по склону. — Ты ищешь колодец, вот что ищешь! Держись от меня подальше. — Глаза его бешено вращались.
— О чем это ты? Это я, Эшвин. Это же вы, паршивцы, изначально втравили нас во все это безобразие. — Может, от обиды и оскорблений Поррик придет в себя?
— Не отрицай этого. Я видел твое отражение в колодце. Оно ждет, когда ты его освободишь.
Они оба замерли на миг, обвинение повисло в воздухе между ними.
— Что за колодец? — медленно спросил Эшвин. — О чем ты говоришь?
— Ты только дурака не валяй! — Ирландец бросил на него откровенно злобный взгляд.
Эшвин вспомнил свой транс — как он всегда представлял, будто падает в глубокий колодец самосознания. Было ли это простым совпадением или нет, но по его спине побежали мурашки.
— Поррик, ты несешь чушь. Я не знаю ничего ни о колодце, ни об отражении.
— Не ври мне! — прорычал Поррик. — Ты выпустишь это, и все мы будем обречены.
— Поррик, я правда не знаю, о чем ты. Пойдем вместе со мной в деревню. Мистер Чизвик тебе поможет.
— Нет, нет. Внутри колодца возможно все. Правила к хаосу неприменимы. — Поррик повернулся и бегом помчался к деревьям.
У Эшвина были считанные секунды, чтобы принять решение. Он мог либо побежать за Порриком, надеясь увести его особой в Раннох-Лодж, либо избрать более безопасный путь и рассказать все мистеру Чизвику и Эрику. Странное ощущение дежавю овладело им, пока он смотрел, как убегает Поррик. Каким-то образом он знал, что ему придется сделать выбор самому, и никто не помешает и не поможет ему. После всей неясности и ожидания неотвратимость момента принесла ему облегчение.
Эшвин догнал Поррика среди сосен. Ирландец взбирался на холм на четвереньках, как животное. Эшвин ухватил его за лодыжку и вывернул ее, уложив его на спину.
— Ты пойдешь со мной.
— Беги! — закричал Поррик. — Беги, пока ты еще... — Ирландец вдруг изогнулся от дикой боли. Он упал на землю и забился среди сосновых игл. — Прекратите, прекратите! А-а-а, пожалуйста, хватит! — В углах рта Поррика запенилась слюна, и тело одеревенело. —
Припадок прошел; Поррик тяжело дышал. Он снова захныкал и стал ругаться, что было больше на него похоже. Эшвин ждал, пока ирландец соберется с силами. Истерзанная фигура поднялась на ноги, лицо уже опухало под кроваво-грязевой маской. Слезы проложили на лице Поррика узкие белые дорожки. В колтуны волос набились листья, а отрепья, надетые на нем, были сплошь забрызганы грязью, но Эшвин видел, что в его взгляде сквозит вызов.
— Сначала я должен тебе кое-что показать, — сказал Поррик отрывисто.
— Колодец?
Поррик не ответил. Он просто повернулся и снова захромал вверх по холму. Если не вырубить ирландца хорошим Ударом, не было способа вернуть его без борьбы, а этого между Ними уже было достаточно.
Что такого важного хочет показать ему Поррик? Дрожь предвкушения стала лучами расходиться из пупка Эшвина.
Он распрямил плечи и задумался, всем ли смельчакам так отчаянно хочется по-маленькому. Поррик вел его к вершине заросшего соснами плато. Дождь так и не пролился, но Эшвин заметил залегающие между деревьями длинные тени. Дневного света осталось на час, много — на два.
Оба они взбирались вверх молча, держа при себе свои мысли и сберегая силы. Чем выше, тем больше менялся ландшафт. Мягкий подъем стал более крутым и каменистым, а сосны уступили место более низкорослым и морозостойким деревьям и стелющемуся кустарнику, который царапал ноги. Камни выступали из земли под странными углами, а одежду едва не срывал ветер. Сначала он казался освежающим, но потом конечности Эшвина начали неметь, в то время как тело обливалось потом.
— Далеко еще идти? — прокричал он.
Ирландец не остановился и никак не подал виду, что хотя бы услышал вопрос. Он продолжал неистово взбираться вверх, будто от этого зависела его жизнь.
Поррик взобрался на вершину скалы и скрылся за ее кромкой. Эшвин остановился и посмотрел вниз, как только ирландец скрылся из виду. Сосновый бор, в котором он впал в транс, был ясно виден. Отсюда сосны казались маленькими и чахлыми. Он глянул наверх и осознал, как опасно было его положение. Один умело сброшенный обломок скалы — и он покойник. Не в этом ли и состоит план Поррика? Тревога придала Эшвину сил, и он одолел последние метры.
Каменная плита выравнивалась и образовывала естественное углубление, полукруглое по форме и около десяти метров в поперечнике. Поррик в нерешительности мялся на другой стороне, казалось, он спорит сам с собой. Между ними зияла грубо вырубленная дыра, шириной в метр, уходящая в глубь скалы. Эшвин осторожно подошел к краю. Быстрым взглядом он рассмотрел естественный колодец, неглубокий, но наполненный темной недвижной водой.
— Это то, что ты хотел мне показать? — спросил Эшвин.
— Ты нужен Элиз, — сказал Поррик мертвым голосом. Он машинально указал на колодец.