Код одиночества
Шрифт:
– Ты... ты очень благородный человек, Павел! Но я... ты должен знать... дело в том, что...
В этот момент раздался звонок телефона, хотя обычно черный аппарат безмолвствовал. Варя метнулась к нему, схватила трубку – и Поль увидел, как выражение ее лица переменилось, осветилось самой лучезарной улыбкой, какую он только видел.
Глава 38
– Мишенька, маленький мой... – певуче произнесла женщина, и Поль понял: ей позвонил сын.
Молодой коммунист сжал кулаки и подумал, что обязательно набьет морду маршалу Веселовскому, как только женится на
Беседа с сыном длилась недолго, не больше двух минут, и прекратилась, по всей видимости, внезапно – Варя что-то говорила и вдруг смолкла на полуслове. Женщина была бледна как мел и дрожала, словно увидела привидение. Поль подошел к ней, и Варвара уставилась на него, будто видела в первый раз.
– Он положил трубку? – спросил Поль нежно. – Он, твой бывший муж, этот заносчивый маршал, не хочет, чтобы ты общалась со своим сыном, думает, что ему все дозволено?
Варвара вздохнула – и внезапно ее лицо снова переменилось. Она как бы скинула грустную маску и надела другую, маску веселья и радости.
– Ах, я не хочу говорить об этом, – прошептала она, обнимая Поля. – Михаил очень сложный человек, но мы обязательно найдем решение проблемы, как только... как только...
Поль поцеловал Варвару и спросил:
– А что ты хотела мне сказать перед тем, как зазвонил телефон? Мне показалось, ты о чем-то желала предупредить меня...
Варвара покачнулась, Поль увидел страх в ее глазах.
– Ты должен знать, что я... – голос женщины странно зазвенел, – что я никогда не смогу иметь детей. Думаю, будет честно по отношению к тебе, Паша, предупредить тебя...
Поль подхватил Варвару на руки, закружил, восклицая:
– Но у нас имеется твой сын! Я его еще не видел, но уверен, что он замечательный мальчишка! И, собственно, зачем нам дети? Мы ведь просто созданы друг для друга, Варечка!
Она приняла его предложение. По настоянию невесты со свадьбой не стали затягивать. А еще Варя просила, чтобы все прошло как можно менее торжественно и пышно. Полю это понравилось – ночные застолья его тяготили, он не хотел никакого торжества по случаю женитьбы, а желал только одного – чтобы Варвара стала его супругой.
Им даже не потребовалось покидать дачу – из Москвы прибыло двое военных в сопровождении чиновницы с завитыми сиреневыми волосами. Брак между Варварой Птицыной, гражданкой Советского Союза, и гражданином Франции Полем Беспалофф заключили 24 декабря.
Варвара была обворожительна в светло-жемчужном платье. Когда чиновница спросила ее, желает ли она сочетаться браком с товарищем Беспалофф, Полю на мгновение показалось, что Варя колеблется. Но только на мгновение, потому что его любимая громко и четко ответила:
– Да, хочу!
Ну, конечно, просто сказалось волнение, ведь с момента их знакомства прошло всего три недели. Но кто сказал, что они слишком торопят события? Поль признался Варваре в любви, и женщина ответила, что тоже любит его.
– Ты мне нужен, Паша, ты мне очень нужен! – произнесла она трогательным тоном.
О том, что будет дальше, Поль предпочел не задумываться. Какая разница, где
Чиновница объявила их мужем и женой, Поль поцеловал супругу и заметил, что она дрожит. Военные принесли свои поздравления, и тотчас зазвонил телефон, – как выяснилось, на проводе был маршал Берия, от лица всего советского правительства пожелавший им долгой совместной жизни. После короткого разговора с Лаврентием Павловичем Варя заметно расслабилась и успокоилась и даже обронила:
– Мишутка скоро приедет в Москву.
– Я буду очень рад познакомиться с твоим сыном! – заявил Поль.
Он с великим нетерпением ждал, когда же чиновница и военные покинут дачу. Наконец молодожены остались в полном одиночестве. Поль поцеловал Варвару, поднял на руки и понес в спальню. Женщина пыталась возразить, шептала, что сейчас не время, что она слишком взволнована произошедшим, но Поль ничего не хотел слышать.
Варя покорилась – он овладел ею. У жены отчего-то катились из-под закрытых век слезы, но это только распаляло Поля еще больше. Когда он заснул, Варвара выскользнула из кровати и помчалась в ванную, где больше часа стояла под душем, докрасна растирая кожу мочалкой и вспоминая недавний телефонный разговор. Берия поздравил ее с осуществлением первой, самой важной, части плана и сказал, что больше от нее, собственно, ничего не требуется, только после смерти мужа, которая случится скоро, подписать документы о передаче наследства в собственность СССР. А затем она получит сына. О муже не было сказано ни слова, но Варя понимала, что Михаил еще жив, – в газетах не появилось ни строчки об аресте маршала Веселовского и о предстоящем процессе: ее супруг служил Берии заложником.
Выйдя из ванной и вернувшись в спальню, Варя долго, словно зачарованная, стояла около кровати, разглядывая мирно спавшего Поля, своего нового супруга. Он в самом деле любит ее, она для него – олицетворение счастья. И Поль не подозревает, что она только играет роль, дабы спасти сына, мужа и саму себя. Полю скоро придется умереть, а сначала – его пожилой матери, владелице многочисленных заводов и фабрик. Затем вся эта история сгинет, как ночной кошмар, и к ней вернутся Мишутка и Михаил.
Цена жизни двух любимых мужчин – жизнь ее нынешнего мужа. Поль виноват только в том, что его мать, с которой он уже много лет не поддерживает отношений, является обладательницей одного из самых крупных состояний в мире. От Вари требуют принести в жертву Поля, и тогда она спасет Михаила и Мишутку. Что ж, она сделает все, что ей говорят!
Женщина скользнула на простыню и поцеловала спящего Поля. Он – очень хороший человек, и Варя испытывает к нему безмерное уважение, но любит по-прежнему Михаила. Однако как же все-таки тяжело убить другого, чтобы спасти двух любимых!
А Поль был счастлив как никогда в жизни. Варя, казалось, еще не могла привыкнуть к положению замужней дамы, и ему даже сделалось совестно: она так сопротивлялась, когда он в очередной раз попытался заняться с ней любовью. Но затем Варя перестала противиться, и они любили друг друга по многу раз в день, не покидая подмосковной дачи. Продукты им привозили, на короткий промежуток появлялась прислуга, быстро делавшая уборку и снова исчезавшая. И они снова оставались одни.