Код расплаты
Шрифт:
Гуревич вышел из квартиры, энергично застучав каблуками по кафельным ступеням.
– Ты думаешь, получится?
– Я очень на это надеюсь. – Устроившись за компьютером, весело сказал: – А теперь давай поставим последнюю точку! Значит, ты говоришь, что завтра собирается саммит двадцатки?
– Да. Заседают в Берлине.
– Весьма интересно. Всегда любил нестандартные задачи.
– У меня такое впечатление, что мы с тобой прожили не три дня, а целую жизнь, – произнесла Дарья.
Никодим устало откинулся на спину стула: он пришел из мира киберпространства
– У меня тоже такое чувство. Как будто бы я тебя знаю очень давно. Послушай, – взволнованно продолжал Никодим, – может, сейчас не самое подходящее время, но у нас с тобой все получается, может быть, нам вместе как-то…
Прозвеневший телефонный звонок прервал разговор. Дарья, посмотрев на экран телефона, невольно покачала головой, вспомнив, что за это время ни разу не позвонила матери.
– Это мама, я должна ответить, – сказала Дарья. – Извини.
– Не извиняйся, – отвечал Никодим, – не буду мешать, я пока поработаю за компьютером, нужно еще кое-что проверить.
Никодим вновь застучал по клавиатуре, погрузившись в мир цифр, позабыв о том времени, в котором пребывал.
– Здравствуй, мама.
– Здравствуй, доченька, как ты там? Когда приедешь, – спрашивала мать, – я вся извелась. С тобой все в порядке?
– Мамуля, со мной все в порядке. Просто… просто сейчас очень мало времени. Нужно сделать срочную работу.
– Понимаю, ты у жениха, скажи мне откровенно. Пытаешься наладить свою жизнь? Так ведь? Что же еще может интересовать молоденькую красивую девушку?
Посмотрев на Никодима, сидящего за компьютером, уверенно отвечала:
– Ты, как всегда, права, мама.
– Ну, тогда я все понимаю, сама была молодой. Борись за свое счастье и ни за что не сдавайся, я буду держать за тебя кулаки! Приезжай, как только уладишь все свои дела, мы тебя ждем.
– Хорошо, мамуля.
Вот, кажется, и все, одна проблема утрясена. Все-таки хорошо иметь понимающую мать.
Едва Донан Гольдберг вошел в кабинет, как Обрайн по его сияющему лицу тотчас догадался, что произошло нечто знаменательное.
– Мы его засекли! – воскликнул Донан.
– Кого? – обескураженно произнес Обрайн и сразу же осознал несуразность вопроса.
– Хакера! Он находится в России. В Москве! Мы знаем даже район и дом, с которого он выходит в наш банк.
– Ты не ошибся? – остудил Обрайн холодным тоном восторженность Гольдберга.
– Ошибки быть не могло, мы вычислили линию, с которой он выходил, а засечь его не составляет труда. Пустили по его адресу вирус, который перекачал для нас все его личные данные. У нас есть его фотографии, – протянул он несколько снимков.
– Великолепная работа, – похвалил Обрайн, забирая карточки.
– Мы старались.
– Блокировать программы не стали?
– Нет, – отрицательно покачал головой Гольдберг, – он мог бы заподозрить.
– Тоже верно, – рассудил Обрайн.
Взглянув на распечатанную фотографию, Анри Обрайн невольно хмыкнул. Значит, именно этот человек, шесть дней державший руководство страны в наивысшем напряжении, и являлся нешуточной угрозой мировому финансовому коллапсу. Конечно,
– А как сам банк? Он не сумеет войти в него?
– Теперь уже нет, – убежденно отвечал Гольдберг. – Мы заблокировали все коридоры.
– Ясно. Можешь идти. Со своим делом ты справился, дальше уже моя работа. И еще вот что… Конорсу говорил?
– Пока еще нет, решил сообщить сначала вам.
– Правильно. Я сам его извещу.
– Хорошо, сэр, – после секундного замешательства вымолвил Гольдберг.
– В ближайшие дни президент банка даст тебе дополнительные выходные, что будешь делать с ними? Наверняка пойдешь куда-нибудь отдохнуть или все-таки как следует напьешься?
В кармане у Донана назойливо завибрировал телефон.
– Извините, сэр, – обратился он к Обрайну, понимающе кивнувшему, – нужно ответить, возможно, это нечто важное. – Надавив на кнопку, громко произнес: – Слушаю!
– Донан, это я, – услышал он женский голос.
– Кто я? – не понял Гольдберг и тотчас укорил себя за поспешность.
– У тебя так много знакомых девушек, что ты не можешь запомнить их всех?
– Извини, я не то хотел сказать, – взволнованно заговорил Донан. – Просто сегодня был очень тяжелый день, все как-то внезапно навалилось. Жанна, когда же тебя ждать? Я весь испереживался.
– Наш самолет только что прилетел в Нью-Йорк, в аэропорт Кеннеди. Помнишь ванны, что мы принимали вместе?
– Неужели ты думаешь, что я мог позабыть такое!
– Ты был тогда прав.
– Нет, это не я был прав, просто так рассудили боги! Они сильнее нас.
– Это так… Я ничего не смогла с собой поделать, как ни пыталась, это оказалось сильнее меня. Все складывается так, чтобы мы были вместе.
– Дождись меня, я еду тебя встречать! – выкрикнул в трубку Донан Гольдберг. Отключив телефон, он посмотрел на слегка озадаченного Анри Обрайна. За прошедшие несколько дней, что они провели вместе, работая рука об руку, ему казалось, что он достаточно хорошо изучил Гольдберга, умевшего быть сдержанным даже в самых критических ситуациях. Он даже не подозревал, что тот способен на такой взрыв чувств. – Вы спрашивали меня, что я буду делать в ближайшие дни? Сейчас я поеду в аэропорт и встречу там любимую девушку, а дальше будет видно. Сегодня я самый счастливый человек на свете!
Оставшись в одиночестве, Анри Обрайн набрал номер директора ФБР. Время было позднее, не самый подходящий момент, чтобы беспокоить начальство, но вряд ли тот обидится после такого сообщения.
– Слушаю, – раздалось басовито.
– Господин директор, мы все-таки достали этого сукиного сына!
– Откуда он?
– Из Москвы. Нам известен даже дом, откуда он переводил деньги в офшорные зоны.
– Значит, рука Москвы.
– Думаю, что это не совсем так. Наши программисты скачали из его компьютера всю информацию. Теперь мы знаем о нем все, даже как зовут его прабабушку! Но там нет и намека на государственные службы. Обыкновенный одиночка.