Шрифт:
Глава 1
– Гаранина, ты спишь, что ли? – раздался в трубке сердитый голос.
Варвара посмотрела на часы.
– Половина седьмого, – простонала она. – Буханова, это слишком даже для тебя.
– Ты собираешься покупать альбом Моне или нет?
– Собираюсь, но это не срочно.
– У меня подруга Алиса в издательстве, которое его выпустило. Я ей насчет тебя шепнула. Она обещала скидочную карту.
– М-м-м. – Это все, на что была способна Варвара.
– Короче, Гаранина, жди ее без
– Поняла. Дай поспать.
– У тебя еще два текста не сданы.
– Я обещала вечером. Он еще не наступил.
– Как главный редактор, я выражаю свою глубокую озабоченность.
– Выразила? Теперь дай поспать.
Но поспать у Варвары Гараниной не получалось каждый раз, когда ей звонила одноклассница, однокашница, а ныне сослуживица и начальница Буханова.
Они встретились во втором классе, когда учительница представила насупленную новенькую. Когда она спросила девочку, как ту зовут, она ответила «Буханова». Фамилия была смешная, и класс, как водится, заржал. Тогда Варвара крикнула с места «А я Гаранина. Буханова, садись со мной», и та села за парту рядом.
Потом выяснилось, что обеих зовут Варварами, и потому, чтобы не путаться, они продолжили называть друг друга по фамилии.
Первым делом Варвара поставила чайник. Кофе утром – это не роскошь, а способ проснуться. Бабушка говорит, что нужно есть кашу. Вот пусть она сама ее и ест. Пара бутербродов, чтобы в животе не урчало и вперед, к ленте новостей.
Уже начало десятого? До издательства минут тридцать на метро или сорок пешком. Логистика центра Москвы всегда была странной, и на транспорте получалось не намного быстрее, чем через дворы пешком.
Спросите хоть у революционеров, которые бегали от царской охранки.
Схватив рюкзак, Гаранина вышла на улицу, вдохнула городской парфюм, состоящий из запаха подстриженной травы и выхлопа автомобилей, и направилась на встречу со скидочной картой.
Вообще-то, Буханова права: на покупку нынешних книг никакой зарплаты не хватит, так что с картой она здорово придумала. Подруга любила сводить незнакомых людей, из которых у одного была проблема, а у другого решение. Даже если Буханова не давала спать по утрам, на нее можно было ворчать, но невозможно сердиться.
Варвара узнала Алису сразу. Худая, тонкокостная, одетая с тем странным шиком, выдающим принадлежность к старой семье из союза композиторов или художников. Алиса, увидев ее, тоже улыбнулась и кивнула. Они, несомненно, виделись раньше, но обе не помнили, где.
– Варвара?
– Пытаюсь вспомнить, где мы встречались, – отозвалась Гаранина. – На дне рождения Бухановой?
– Наверняка. Как она?
– Не меняется.
– Ну, хоть что-то в этом мире постоянно.
Обе улыбнулись. Алиса достала карту и протянула Варваре, указав на пластиковую дверь рядом с массивной деревянной.
– Вход в магазин. Рядом
– Спасибо огромное, ты меня очень выручила. Бабушка давно мечтает об этом альбоме Моне.
– Слушай, а не у тебя бабушка театральный критик?
– У меня. Белла Барановская.
– Значит, я правильно помню. Если что, за билетами можно будет обратиться?
– За Моне бабушка все сделает. Если вы еще Ренуара издадите, она для вас подкоп в директорские ложи пророет.
– Ренуар у нас в следующем году в плане стоит. Пока непонятно, как с бумагой будет, но постараемся.
– Отлично! Слушай, ты извини, что я уставилась. – Варвара смотрела на портфель в руках Алисы. – Обожаю такие вещи. Можно узнать откуда?
Алиса приподняла портфель повыше, чтобы показать искусно расписанную затейливую арабскую вязь. Гаранина провела пальцами по ребристой поверхности.
– Это партнеры из Дубая подарили моему парню, – пояснила Алиса.
– И он тебе просто так отдал? Без драки? – В голосе Гараниной звучало недоверие.
– Только потому, что ему подарили два одинаковых, – засмеялась Алиса. – Один он отдал мне.
– Везет же некоторым, – вздохнула Варвара. – Не буду тебя задерживать. Еще раз спасибо. Карту сразу занесу.
Они разошлись каждая в свою дверь. Было всего лишь две минуты одиннадцатого, и Варвара была первой покупательницей в магазине. Она кивнула продавщице и прошла в отдел живописи. Вот он, Моне, с толстыми страницами и гладкими иллюстрациями. Это она берет. Рядом стоял альбом Дега.
Я только одним глазком, пообещала себе Варвара. Я не собираюсь его покупать. Хотя, в следующий раз такой большой скидки не будет…
Варвара уже видела бабушку Беллу, обнимающую альбом желтыми от непрерывного курения пальцами. (Где вы видели некурящего театрального критика?)
Но ведь можно взять Дега, скажем, для подарка на новый год…
* * *
Женя Рыбкин хотел рвануть через дорогу на красный, как это принято в его родном Саратове, но все вокруг терпеливо стояли и ждали зеленого. Странные у них в Москве привычки. Машин же нет, но вот, стоят. Женя сверился с картой в телефоне и через несколько минут был у цели.
Издательство «Альтаир» было создано в начале тридцатых годов прошлого века, то есть, был достаточно старым, чтобы помнить бумажные рукописи, напечатанные на машинке с замазанными белым корректором ошибками.
Женя уже собирался потянуть на себя массивную дубовую дверь, но тут его внимание привлекли крики. Он обернулся и увидел группу китайских туристов.
Человек двадцать направлялись в кафе на другой стороне улицы, наполняя тишину переулка резкими гортанными звуками чужого языка. Добавив к бесчисленным селфи на телефонах еще десяток, они вошли внутрь.