Код Вавилона
Шрифт:
Они обнялись.
— Я тебя люблю! — пролепетала она и бегло поцеловала его в губы.
— Я тебя тоже.
— Ты всегда будешь меня любить?
Он поднял ее подбородок, взял в ладони
— Я жду ответа.
— Опять эта «вечность»! Ты же знаешь, как опасно загадывать.
— Я знаю тут одну чудесную полянку… — Она засмеялась и побежала вдоль берега пруда.
Кельн
Середина августа 2005 г.
В это же время в Кельне католики праздновали Всемирный день молодежи. Звездой мероприятия был папа римский, встреченный всеобщим ликованием.
Наряду со множеством месс, молений и других утомительных выступлений, у папы состоялась в Кельнском соборе одна встреча, о которой не суждено было узнать даже лицам самого высокого сана.
Лишь один неизвестный дородный монах, прибывший за день
Неизвестного монаха перед этим инструктировал брат, которому бросились в глаза натруженные руки француза.
— Еще два дня назад я работал на острове Святого Гонората на реставрации маленькой часовни, — ответил тогда монах на вопрос своего немецкого брата.
Однако неизвестный монах из Франции не рассказал, что под алтарем маленькой часовни он замуровал тринадцать шумерских глиняных табличек.
Монах отпер дверь, и они вошли во внутреннюю часть собора, где на возвышенности красовалась золотая рака.
Монах дождался кивка папы и затем открыл раку. Папа вынул из принесенной шкатулки три кости пастуха Этаны и положил их в раку, к мощам трех святых волхвов.
Потом достал последний, маленький обломок кости, лежавший в шкатулке. Неизвестный монах засунул его боком в уголок раки, где его не было видно. Кусочек был гладкий, почти черный и на одном конце переходил в белое.
«Рог барана, — подумал Иероним. — Знак примирения».