Кодекс чести вампира
Шрифт:
В конце концов желание непременно узнать, что за препятствие мешает нам и всем остальным ехать дальше, побудило Тигру покинуть машину и трусцой направиться вперед, в самое сердце затора.
Вернулся он злой… ну да, как черт. А как кто же еще? Выяснилось, что впереди авария, для проезда оставлена одна полоса и сквозь нее — в час по чайной ложке! — просачивается застрявший в пробке транспорт.
Ругая весь род людской на чем свет стоит, бедный бес пытался придумать, как бы нам побыстрее вывернуться из возникшей проблемы. Но как ни крути, оказывалось, что нам остается
Могло быть и хуже. По-моему, попасть в пробку на полтора часа по московским меркам — пустяки и ерунда, не заслуживающие ни малейшего внимания. Однако Тигра был явно другого мнения. Его душила бессильная ярость.
— Если мы его упустим… — рычал он, разгоняя автокорыто, как только мы вырвались на оперативный простор, до такой скорости, что у меня возникло опасение, как бы оно не стало для нас автогробом. — Я не знаю тогда, что я со всеми этими уродами сделаю! Им тот свет курортом точно не покажется!
Я тихонько захихикала. Даже участие в заговоре против ангелов не могло заставить меня относиться к происходящему серьезнее. Видимо, организм, настроенный на отдых, никак не желал пе-рестраиваться на рабочий лад и устроил свои собственные каникулы, невзирая на отсутствие моря и теплого песочка.
По крайней мере, в одном Тигра оказался совершенно прав — по адресу, полученному от жены оператора, располагалась многоэтажная жилая башня. Во дворе по случаю испортившейся погоды — мелкого, но частого дождика и пронизывающего холодного ветра — не было ни души, и это меня почему-то порадовало.
Тигра внимательно осмотрел домофон и протянул пальцы к замку — не иначе как собираясь открыть его при помощи черной магии, — как вдруг дверь распахнулась, чуть не ударив Тигру по лицу, и из подъезда выскочил молодой человек. Отпихнув Тигру и задев меня плечом, он во весь опор помчался прочь.
— Хам! Идиот! — взвизгнула я, возмущенно потирая ушибленное плечо — правой руке опять досталось. — Несется, будто за ним черти гонятся!
— Черти за ним не гонятся, — резонно возразил Тигра, придерживая дверь, чтобы не дать ей захлопнуться. — А вот по голове его явно стукнули, хотя и давно, но не пыльным мешком, а чем-то посерьезнее. Видела шрам у него на лбу?
— На такой перекошенной роже вообще лицо трудно разглядеть! — презрительно фыркнула я, заходя вслед за Тигрой в полутемный подъезд. — Спасибо, конечно, что дверь открыл, но…
— Не нравится мне этот парень… — пробормотал Тигра, нажимая на кнопку лифта. — Очень не нравится…
Двери лифта плавно разъехались, и нашим взорам предстал небритый брюнет в черной кожаной куртке, с озабоченным видом нажимающий на кнопки мобильного телефона. При виде нас он поспешно убрал телефон в карман и, прошмыгнув мимо, скользнул вниз по лестнице — бесшумно и быстро, словно пантера.
Выйдя из лифта на пятом этаже, мы свернули направо и очутились перед распахнутой дверью коридора.
— Так, — насупившись, сказал Тигра. — Готовь фотоаппарат… Хотя уже и не знаю, будет ли в нем прок.
Дверь
В комнаты из прихожей вели две двери. Одна, дальняя, была открыта. Никогда бы не подумала, что меня может так испугать открытая дверь.
В комнате стояли три заваленных бумагами стола, некоторое количество складных стульев с матерчатыми спинками и сиденьями и пара стеллажей, под завязку набитых папками. Людей в помещении не наблюдалось. Тигра заглянул под столы, но и там никого не обнаружил.
Вторую комнату занимали два дивана, журнальный столик перед ними с полной смердящих окурков пепельницей в центре и черной от кофе кружкой на одном из углов. За дверью пряталась пустая и очень неустойчивая вешалка, автоматически падающая на того, кто оказывался в пределах досягаемости. В нашем случае она упала на меня. Еще на стене висели шкафчики. Но людей опять не было.
Однако Тигра не терял надежды. По дороге на кухню он по очереди приоткрыл двери в ванную и в туалет. Потом толкнул дверь в кухню…
На клетчатом, имитирующем керамическую плитку линолеуме лежал человек. Поскольку я не знала в лицо Стасика, то не могла быть уверенной, он ли это. Но одно мне сразу же стало абсолютно ясно — человек мертв.
И, разумеется, стоило мне осознать это, как все предметы вокруг причудливо изменили форму и цвет и с каким-то пронзительным свистом кинулись на меня. Не теряя ни секунды, я шмякнулась в обморок. Я же предупреждала, что не выношу покойников.
Открыв глаза, я обнаружила, что довольно неудобно сижу на коврике для ног, уткнувшись лбом в дверной косяк. Повертев головой, сообразила, что нахожусь в общем коридоре, под дверью той самой нехорошей квартиры… И вновь накатила волна дурноты, но я ее мужественно преодолела.
В процессе поверхностного обследования собственного тела на предмет обнаружения телесных и костюмных повреждений, упомянутых повреждений найдено не было, но зато оказалось, что в кулаке у меня зажата какая-то бумажка. Поднеся ее к глазам, я прочла: «Созвонимся позднее. Извини, но с ментами мне встречаться совсем ни к чему. Не говори обо мне, ладно?»
Хотя почерка этого я раньше никогда не видела, а подписи на бумажке не стояло, мне сразу стало понятно, что записка оставлена Тигрой. От возмущения я резво вскочила на ноги, хотя и чувствовала себя еще довольно слабой. Сбежал! Бросил меня возле квартиры рядом с трупом и смотался. Ах, подлец! Ах, шкура полосатая!
С лестничной клетки донесся звук открывающихся дверей лифта, и через открытую дверь коридора я увидела, как на площадку вышли двое мужчин. Прижавшись на всякий случай спиной к стене — так, чтобы от лифтов меня не было видно за стоящим в коридоре фанерным шкафом, я затаила дыхание.