Кодекс чести

Гаркушев Евгений Николаевич

– Протестантском, прибранном рае, – улыбнулась Дженни. – Охраняемом архангелами с автоматами.

– Любишь Гумилева? – спросил я, узнав в словах Дженни строку из его стихотворения. – На пути в Африку он бывал здесь не раз, а потом и жил некоторое время. Году в двадцать пятом – двадцать шестом.

– Не думаю, что он был в восторге от того, что минареты вокруг Святой Софии взорвали.

– А я не думаю, что он считал это трагедией. Да и крест на Святой Софии его наверняка радовал.

Проехав спальные районы, мы оказались в старом городе. Где-то автобус пробирался по узким улочкам с односторонним движением,

где-то районы были перепланированы, и дороги стали широкими, вполне пригодными для езды. Имелись даже места для парковки.

Экскурсовод рассказывал, какие преобразования произошли в Константинополе за последние пятьдесят лет, какие работы ведутся сейчас. Названия городских районов ни о чем нам не говорили, и мы с интересом глядели в окно. Посмотреть было на что: маленькие базарчики, где толстые турки в фесках торговали сладостями и овощами; седоусые русские рыбаки, продающие только что выловленную и вяленую рыбу; кудрявые черноволосые греки, которые привозили в Константинополь фрукты со всей Фракии.

– Села, которые расположены неподалеку от города, охраняются так же тщательно? – тихо спросила меня Дженни. – России ведь принадлежит большой участок земли вокруг Мраморного моря?

– Не совсем вокруг. В состав империи входит Константинополь и территории вокруг Босфора, а также значительная часть Фракии. Все эти земли до освободительной войны принадлежали Турции, на них живут и турки, и греки, и болгары. Да и русских хватает – места здесь благодатные, многие офицеры и солдаты, которым за храбрость дали в награду земельные наделы, остались здесь навсегда, привезли семьи, родственников, слуг… Мы контролируем также пролив Дарданеллы, но только с одного берега, с Галлипольского полуострова, – другой берег турецкий.

– Но ведь турки могут воспрепятствовать проходу ваших кораблей через этот пролив со своего берега.

Я усмехнулся – возможно, со стороны это выглядело кровожадно, но куда деваться, если отдал армии несколько лет, если считаешь себя настоящим гражданином и государственный образ мышления у тебя в крови? Если интересы России ставишь и выше своих интересов, и выше международного права?

– Хотел бы посмотреть, как у них это получится. Ракетным атакам можно подвергнуть и Босфор, если у турок возникнет такое желание. Отсюда до турецкой границы двадцать—тридцать километров. Но все турецкие укрепления и батареи на их берегу Дарданелл могут быть сметены огнем за пятнадцать минут. Во Фракии базируются две эскадрильи штурмовой авиации, ракетная дивизия, несколько артиллерийских корпусов, крупные танковые соединения. Да и флот, который несет дежурство в Мраморном море, в состоянии защитить и проливы, и идущие по ним корабли.

– Если здесь начнется война, Константинополю все же придется несладко. Я не знаю, сколько самолетов в эскадрилье и сколько танков у вас во Фракии, но у турок их явно больше. Хотя бы потому, что участок земли, которым вы здесь владеете, совсем маленький. На нем не разместить много войск. И он отрезан от основной территории России.

– Если бы не поддержка всей империи, Константинополь и Фракия, конечно же, не выстояли бы в случае военного конфликта. Но на любое недружественное действие последует адекватный ответ. Наши танки за несколько часов пройдут через Грузию, чтобы нанести ответный удар на востоке, самолеты и ракеты поднимутся с крымских аэродромов и баз, чтобы ударить с севера. Черноморский флот обрушит всю свою мощь на береговые крепости противника. Поэтому турки не нападут на Константинополь без

гарантий со стороны третьих стран. Гарантий, что у России будет по горло дел в других конфликтах. А этого им пока никто обещать не может.

Автобус остановился на площади перед собором.

– Позади нас – мечеть Султан-Ахмед, – объяснил экскурсовод. – Как видите, она тоже приличных размеров, но, конечно, не такая древняя, как Святая София. Ее построили во время турецкого владычества.

Рядом с парковочной площадкой шумел небольшой рынок, но еще больше шумели туристы – наша экскурсия была отнюдь не единственной. Еще несколько «Мерседесов», «Кубаней» и «Менов» стояли на забетонированной парковочной площадке, окруженной невысокими тенистыми деревьями, названия которых я не знал.

– Сейчас в соборе начнется торжественное богослужение, – сообщил Асланиди. – Мы спешили специально, чтобы успеть к началу. Вы можете отстоять службу в одном из древнейших храмов христианского мира. А если не хотите, у вас есть два часа свободного времени – осмотреть собор снаружи, посетить магазины – они открываются здесь рано, – просто погулять по улицам и ощутить дыхание тысячелетней старины. Неподалеку отсюда – древняя крепостная стена Константинополя, а также подземное водохранилище, водой из которого город снабжался много веков. Его посещение в сегодняшней экскурсии не запланировано, но вы, если поторопитесь, можете успеть спуститься в подземелья на несколько минут. Встретимся возле автобуса в двенадцать часов.

Дженни толкнула меня в бок:

– Какую службу он имеет в виду? Я вообще не поняла, что хотел сказать наш гид. Он, наверное, все-таки использует какой-то местный диалект.

– Церковная служба – это… Ну, служба – она и есть служба. Совместная молитва. Мы можем зайти в собор, а можем побродить вокруг.

– Теперь ясно. И куда мы пойдем?

– Ты знаешь, верующие люди говорили мне, что на службу лучше ходить в свою церковь – если нет насущной необходимости сделать это в другом месте. Поэтому я предлагаю зайти в собор, посмотреть его изнутри потом, когда мы не будем никому мешать. А сейчас погуляем, осмотрим Святую Софию со всех сторон, сфотографируемся на ее фоне.

– Ты не хочешь, чтобы я посещала вашу церковь, потому что я не православная?

На самом деле такая мысль у меня тоже имелась. Вера – личное дело каждого, и не пристало выставлять напоказ праздным зевакам молящихся людей. Но говорить об этом Дженни я не хотел, хотя и врать не собирался.

– Стоять на службе, как того требуется, очень утомительно, особенно с непривычки. К тому же такая девушка, как ты, будет отвлекать прихожан от молитвы.

– Почему?

– Красота всегда отвлекает. Да и платка у тебя нет, волосы не прибраны.

– Надо, чтобы волосы были закрыты?

– Да, причем всегда, когда заходишь в церковь. Поэтому мы сейчас купим платок, выпьем кофе и только после этого отправимся в собор.

Дженни не стала спорить. Группа наша разбредалась по площади – кто-то приценивался к фруктам, кто-то деловито зашагал в сторону лавок, торгующих сувенирами. Сидоренко с женой уже сидели в маленьком кафе, приютившемся рядом с автобусной стоянкой.

Мы пошли через площадь к узкой старинной улочке, которая показалась нам весьма интересной. Она могла послужить иллюстрацией к сказке о приключениях Али-Бабы или о похождениях багдадского султана. Улица, по всей видимости, была построена в то время, когда Константинополь находился под властью турок, и сохранила очарование Востока.