Кодекс дуэлянта. Книга 3
Шрифт:
Остальные со мной согласились, и мы направились в путь.
Славия сообщила, что мы идем к некоему Морригану, который обладает очень мощными способностями к поиску. У него же можно было раздобыть необходимых камней для подпитки силы.
Мы двигались сквозь покинутый мир, словно призраки, ступая по пепельной земле с опаской, будто боясь потревожить мертвый покой этого мира. Каждый шаг давался с трудом, не только из-за тяжести пропитанного пеплом воздуха, но и из-за тяжести атмосферы уныния и безнадежности, висевшей над нами удушливым
Мы внимательно всматривались в окружающую мглу, и лица наши были мрачными и сосредоточенными.
Славия держалась рядом со мной, ее клинок был обнажен и готов к бою. Она двигалась с изящной плавностью хищницы, ее взгляд был острым и настороженным, как у волка, выслеживающего добычу. Знакомые ландшафты Тенегорья не успокаивали ее, а скорее наоборот, усиливали тревогу. Она коротко сообщила, что с момента ее последнего пребывания здесь многое что поменялось.
— Стало только хуже, — добавила она задумчиво.
Айрон шел сзади, его тяжелые шаги нарушали зловещую тишину. Он с нескрываемым нетерпением оглядывал окрестности. Тенегорье вызывало в нем глухое раздражение, он жаждал действия, схватки, которая помогла бы ему выплеснуть нарастающую злость. Если роботы вообще могут испытывать это чувство. Впрочем, раньше я думал, что роботы и магией то владеть не умею, а оказалось все совсем не так.
Агнета плелась в конце группы. Ее глаза были широко раскрыты от страха, она всячески старалась не отставать от остальных, боясь остаться одна в этом мире теней.
Мы двигались медленно и осторожно, как путешественники, идущие по зыбкому болоту, не зная, где под их ногами твердая земля, а где топи отчаяния, готовые поглотить их навсегда.
Минут через двадцать вышли к какому-то давно заброшенному поселению.
— Корвейн… — задумчиво произнесла Славия и замолчала.
Мы двинули по пустым улицам, ощущая на себе тяжесть безмолвных взглядов разрушенных зданий. Дома, некогда украшенные резьбой и яркой краской, теперь стояли обгорелыми руинами, их стены были покрыты трещинами, словно морщинами на лице старика. Разбитые окна зияли черными провалами, словно пустые глазницы, вглядывающиеся в пустоту. Куски обвалившейся штукатурки хрустели под ногами, как кости давно умершего существа.
На перекрестках, где когда-то кипела жизнь, возвышались груды обломков, среди которых можно было разглядеть обрывки тканей, разбитую посуду, ржавые оружие — осколки жизней, прерванных катастрофой.
Даже воздух здесь казался гуще, пропитанный запахом тлена и забвения. Славия, ведущая группу, двигалась осторожно, ее глаза бегали по руинам, пытаясь уловить любое движение, любой звук, который мог бы свидетельствовать об опасности.
— Здесь когда-то была рыночная площадь, — сказала Агнета, показывая на обширное пространство, заваленное обломками и поросшее скудной растительностью.
Предположение оказалось верным — Славия кивнула.
— Я помню, как в детстве приходила сюда
Ветер завывал среди обломков разрушенного поселения, поднимая в воздух вихри пепла. Мы, сбившись в плотную группу, продвигались вперед, вглядываясь в зыбкие тени, плясавшие среди руин.
— Здесь что-то не так, — прошептала Агнета, поежившись.
— Тени… — пробормотал Айрон, всматриваясь в клубящийся мрак. — Они сгущаются…
Это и в самом деле было так. Солнце — блеклое серое пятно, — начало пробиваться из-за горизонта, едва-едва освещая округу. И от фундаментов и стен разрушенных зданий потянулись тени…
Одна из ни отделилась от стены с нездоровым влажным хлюпаньем, словно кусок гниющего мяса оторвался от кости. Тень пульсировала, извиваясь и растягиваясь, словно живое существо, жаждущее вырваться на свободу.
Её очертания были размытыми, постоянно меняющимися, но сквозь эту зыбкую пелену угадывалась гротескная пародия на человеческую форму. Длинные, костлявые руки с когтистыми пальцами вытягивались вперед, словно пытаясь ухватиться за что-то в реальном мире.
Из глубины тени глядели два глаза — не точки света, а провалы бездны, в которых клубилась тьма, лишенная разума и сострадания. Эти глаза не видеть мир, они чувствовали его, ощущали тепло живых существ и жаждали поглотить его.
По низу тени пробегали волны концентрированной тьмы, словно черная жидкость бурлила и кипела под тонкой оболочкой. Иногда эта оболочка прорывалась, и наружу выплескивались струйки тьмы, которые растекались по земле, оставляя после себя следы мертвой, безжизненной почвы.
Но самым жутким была не внешность тени, а аура ужаса, исходившая от нее. Это была не физическая опасность, а нечто более глубокое, проникающее в самые темные уголки души, пробуждающее первобытный страх перед неизвестным, перед тем, что не поддается пониманию и контролю.
Тень двигалась плавно и бесшумно, как призрак, скользя по земле, словно она не имела веса. Она не шла, а плыла, ее движения были гипнотическими, завораживающими, от них невозможно было оторвать взгляд, хотя каждая клетка тела кричала об опасности.
Мы смотрели на нее, впав в какой-то ступор, не веря до конца что такое вообще возможно.
Это было воплощение самого Тенегорья — холодное, бездушное, лишенное света и надежды. И от одного ее вида кровь стыла в жилах, а сердце сжималось от холодного, липкого страха.
— Берегись! — первым среагировал Айрон.
Его громадная фигура загородила собой остальных.
Славия, с изяществом пантеры, скользнула в сторону, ее клинок вспыхнул в призрачном свете. Она атаковала первой, ее движения были быстрыми и точными, как удар змеи. Клинок прошел сквозь тень, не встретив сопротивления, но существо даже не вздрогнуло.