Кодекс Императора III
Шрифт:
Возвращаюсь на свой трон. Но усиленный слух, который мне дает физическое усиление, позволяет расслышать, что говорят аристократы:
— Это же воля Первого императора… Кодекс почти выбрал его!
— Тише! Это еще ничего доказывает.
— Тогда почему он не умер?
— Может, это подделка?
— Федор не решился дотронуться. Значит, не подделка!
— Он взял Кодекс и остался жив. Как по мне, это немыслимо. Успокойтесь, господа. Вы своим нутром ощутили, что это не могла быть фальшивка.
Я повернулся к сестре, которая сидела на соседнем
— Как ты? — спрашиваю у Анастасии.
— Неплохо. Но только что этот день стал намного лучше, — радостно отвечает сестра.
— Понравилось представление?
— О, да! Меня теперь будут приглашать на мероприятия еще чаще, хотя казалось бы, куда еще чаще, — улыбается Анастасия.
Она вроде сказала совсем обычную, вроде бесполезную вещь, но так сестра в очередной раз решила намекнуть мне, что понимает, как закончится сегодняшнее голосование. Анастасия так показывает, что и дальше собирается быть мне полезной. И это радует меня.
Сестра будет приносить любую информацию, какую только сможет найти. А зачем она говорит об этом именно сейчас? Думаю, тоже переживает об исходе голосования, хотя, казалось бы, все очевидно.
Смотрю на своих братьев и понимаю: они-то точно думают отнюдь не о том, о чем надо. Все написано в их взглядах… Только и гадают, как устранить меня на глазах у десятков тысяч человек, и это не считая прямой трансляции.
А ведь когда выберут нового императора Российской империи, события пойдут вскачь, огромное колесо войны начнет крутиться… и включится первая передача. Весь этот огромный механизм, который сдерживало отсутствие единой власти, начнет двигаться и набирать темп. Именно поэтому я не спешил становиться императором. Но действия моих родственников и некоторых аристократов не оставляют мне иного выбора. Придется разобраться здесь и сейчас.
Как бы прискорбно это не звучало, но два цесаревича здесь и сейчас представляют для империи куда большую угрозу, чем наши враги извне. Ведь пока мои братья сами не поймут последствий, пока не ощутят их на своей шкуре — они не перед чем не остановятся. И будут раз за разом пытаться устранить меня.
Боюсь ли я их? Если бы и правда чувствовал угрозу для себя, а значит и для всей империи, то преступил через свои принципы, как бы мне того не хотелось. Но нет. Есть варианты, как исправить ситуацию с семьей. Они займут много времени, но уверен, что оно того стоит.
По лицу канцлера Разумовского видно, что он что-то придумал. Ох, не нравится мне эта наглая ухмылка. Впрочем, она быстро пропадает, и ей на смену приходит маска добродушия.
Каждый раз удивляюсь, сколько же лицемерия в некоторых аристократах. Гораздо больше, чем в простых гражданах империи, которых не учили с детства интригам. Но благо, что даже среди этого змеиного гнезда еще остались достойные представители — тот же Соломонов, род которого никогда меня не предавал.
Разумовский подходит ко мне и с лукавой улыбкой говорит:
— Дмитрий Алексеевич, подскажите, хорошо ли вы подумали о своем решении? Еще не поздно
— Виктор Степанович, вам ли не знать, что это не просто книга, — спокойно отвечаю я.
— Как не назовете, но это просто книга, и ничего больше. Книга из старых легенд. А вот последствия вполне реальны, и еще есть время откатить все назад.
Вместо ответа я слегка улыбнулся и пожал плечами.
А Разумовский тихо продолжил:
— Да будет так. Вы будете первым императором Российской империи, который не сможет пережить и одной ночи.
— Знаете, сколько раз я это слышал…
— Что? — поднял брови канцлер.
— Неважно, — улыбаюсь я.
Разумовский вернулся к имперскому совету и разрешил им продолжить выборы. Вернее, наконец их начать. Хотя, уже и не сосчитать, сколько раз за сегодня их начинали и что-то шло не так.
Но вот пошли первые голоса. Аристократы из совета вставали и отдавали свои голоса. За меня. Оно и логично — люди в первую очередь руководствовались тем, что меня выбрал Кодекс Первого Императора.
— Я отдаю свой голос за Дмитрия Романова! — сказал князь Дубинин, поднявшись со своего места.
Собравшиеся на площади люди аплодируют. Они делают так после каждого произнесенного ответа.
Так, постепенно проголосовали почти все. Даже те, кто меня никогда не поддерживал.
— Голосую за Дмитрия Романова! Его избрал Кодекс Первого Императора, — говорит князь Казанский, который всегда поддерживал Федора.
Следом поднимается князь Петр Леонидович Воронов — он оставался последним, кто не проголосовал. От него было больше всего покушений в мою сторону. Пожилой мужчина натягивает самую дружелюбную улыбку и произносит… Нет, не смог он меня сегодня удивить:
— Я выбираю Дмитрия Романова! Его выбрал Кодекс Первого Императора, и еще сегодня цесаревич показал всем нам, на что он способен. Пусть он и самый юный из наследников, но иногда для правителя куда важнее не возраст, а смекалка. Потому я считаю, что Российской империи просто необходима свежая кровь. Надеюсь, вы будете принимать грамотные решения, Дмитрий Алексеевич.
Он вернулся на свое место.
Толпа заликовала.
Вот и случилось то, к чему мы так долго шли, но я не чувствовал облегчения. Только тяжесть на сердце от всего того, что мне предстоит.
Да и враги сегодня на голосовании меня не удивили — они попросту не могли ответить иначе, когда с Кодексом в моих руках все было предопределено с самого начала. Тем более, если со мной что-то случится, люди в первую очередь подумают на тех, кто проголосовал против. Помимо этого возникнет бурное обсуждение — почему не было принято единогласное решение. Те, кто были против императора — будут ли против дальше? Станут ли они вредить новому правителю? Все это вызовет резонанс в глазах общественности.