Кодекс Инквизитора. Книга V
Шрифт:
Сила, заключённая в дверном портале, будто учуяв древнего врага, запульсировала энергетическими клубками молочного цвета. К горлу подкатила тошнота. Физическое и ментальное давление кратно усилилось. Шестым чувством ощутила, как в концептуальной в эпистемологическом рассмотрении первостихии просыпается зачаток разума, и этот слабый отголосок чего-то великого желал моей смерти. Медлить было нельзя: силовой контур грозился вступить в резонанс с транспаристалью. Дверное полотно, будто считывая намерения, мелко завибрировало, распространяя во все стороны зубодробительные
Активировав защитную маску, перевела режим подавления шумов на максимальный уровень. Не помогло: из носа, ушей, слёзных проток, и даже дёсен, начала сочиться кровь. Не мешкая, заняла позицию у противоположной стены, но не успела отвести руку для броска, как копьё по собственной воле вырвалось из крепко сжатых пальцев и молнией рвануло к цели.
По мозгам ударило звуковой волной от миллиона единовременно разбитых вдребезги хрустальных бокалов. Ожидая взрыва, упала на каменные плиты пола и тотчас скрючилась в позе эмбриона. Вовремя: немыслимой силы хлопок разорвал барабанные перепонки.
Акустические фильтры не уберегли от серьёзной травмы. Как не спасли сетчатку глаз от полного выжигания излучением враждебной первостихии наглухо зашторенные щитки черепоподобного забрала и зажмуренные до бордовых кругов веки. Зато сталистая аура «Железной Девы» отрикошетила полупрозрачную шрапнель магического металла, не дав острым осколкам разорвать броню на куски. Что было бы с телом и думать не хотелось.
Дождавшись полной регенерации, проморгалась, а затем робко огляделась по сторонам. От фантастических барельефов не осталось и следа. Проклятие расхитительницы гробниц преследовало меня по пятам. Таков Рок, чтоб его!
Подобрав совершенно целое копьё, убрала в хранилище. Не знаю, что за вундервафлю я создала, но явно нечто убермощное, а ещё оно живое и очень голодное.
На редкость опасная штука вышла, надо бы показать артефакт Моране. Чую, хлебну горюшка, если не смогу обуздать мощь Гунгнира. Обозвать копьё Гуней язык не поворачивался: мало ли, вдруг обидится?
Осмотрительно ступая меж кусков фонящей Порядком транспаристали, подобралась к разрушенному порталу врат. В пещере делать было нечего. Благоразумный человек убрался бы из этого странного места подобру-поздорову, но я ведь не он.
Исследовательский дух гнал вперёд, вернее, вниз. За разбитой вдрызг аркой обнаружилась уходящая куда-то вглубь скального массива каменная винтовая лестница. Не надо иметь семи пядей во лбу, третий глаз и взор истины, чтобы осознать, что где-то там меня ждут неприятности. Из подземелья фонило реликтовой магией, настолько древней, что, несмотря на полное отсутствие страха, по телу пробежала зябкая дрожь. Волной накатила неуверенность, мгновенно развившаяся в непреодолимое желание развернуться и бежать сломя голову, но врождённое любопытство продавило незримый ментальный барьер, и я, наплевав на осторожность, зашагала по крутым ступеням лестницы навстречу тягучей неизвестности.
Преодолев несколько тысяч ступеней, почуяла неладное. Свербящее ощущение неопределённости переросло во вполне
Сама того не желая, перенеслась сознанием в астрал и обомлела: по чернильному сфероиду квинтэссенции души шла кровавая рябь. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных. Обычно сателлит излучал ярость — и ничего, кроме ярости, сейчас же осколок фонил беспросветной тоской по давно утерянному и почти забытому. Его боль передалась и мне, на глаза невольно навернулись слёзы. Терпеть духовные муки не было ни сил, ни желания.
«Вась, ты это чувствуешь?» — без всякой надежды на ответ обратилась к половинке.
На моё счастье, Василиса откликнулась без заминки:
«Определённо, но не то, о чём ты подумала. Берсерк не довлеет надо мной, а вот твой эмоциональный фон в красной зоне. Я бы сказала, что ты близка к самоубийству».
«Так и есть. Немедля бери тело и спасай наши задницы. Беги наверх, пока я сдуру не дестабилизировала источник!»
«Ни в коем случае! Наверх нельзя, я чую, как его тянет вниз! Давай доступ, живо!»
Теряя сознание, передала контроль Василисе и тотчас провалилась в спасительное забытье.
Казалось, прошла всего лишь секунда, но, разлепив веки, обнаружила себя стоящей рядом с невысоким обелиском, на вершине которого покоилась молочно-белая сфера. От тошнотворных эманаций Порядка перекосило лицо. Тошнота не заставила себя ждать. Не сдержав позывы, вырвала желчью прямо на искрящийся артефакт. Рвота, не долетев до сфероида, испарилась без следа. Стало немного легче, и я смогла сконцентрироваться на загадочном объекте.
Не прошло и секунды, как поняла причину беспокойного поведения сателлита и ту беспросветную тоску, что он транслировал напрямую в сознание, едва не лишив разума. Внутри прозрачного шара, в энергетическом плену, бесновались две алые искры. От них исходили волны страха, боли, отчаяния и та самая безнадёга, от которой кровоточила душа.
Гунгнир, не дожидаясь приказа, выскользнул из подпространства и удобно устроился в ладони. Копьё-камикадзе изготовилось к бою, совершенно не обращая внимания на тот факт, что я стояла в полутора метрах от артефакта. Оно видело цель и не видело препятствий.
Хаос желал лишь одного: уничтожить Порядок любой ценой, а что при этом случится с владелицей — дело третье. Такого инструмента врагу не пожелаешь!
Положение спасла Буля. Честно говоря, я о питомице и думать забыла, зато аномалия не дремала. Мгновенно выйдя из спячки, перехватила Гунгнира и, отшвырнув в сторону, слизнула сферу с постамента. Глазом моргнуть не успела, как два кристаллических осколка упали под ноги. Наклонившись, подняла частички души иномирца, но рассмотреть не успела. В груди кольнуло, и я ощутила долгожданное умиротворение. Будто не эфирную суть системного инквизитора разбросало по вселенной, а мою собственную. Может, так и было на самом деле? Колесо Сансары и всё такое прочее? Вдруг я собираю не его, а себя?