Кодекс Костей
Шрифт:
— И тут бюрократия. — фыркнул я.
— Увы, но без буквы закона в стране творилась бы анархия. — поддакнул прилизанный, а я мысленно поморщился. Спроси меня, кого я ненавижу больше, святошу или бюрократа, я не задумываясь отвечу, что бюрократа. Тем более, что большего разгула бумагомарателей, чем у светленьких, я не встречал нигде. Они могли замаскировать за своими законами и укладами любую, даже самую тёмную и кровавую подлость. Лицемерные ублюдки. Незаметно для себя я начал заводится, но быстро взял себя в руки. Представитель успел заметить что-то на моём лице
— И по какому поводу вы решили посетить меня в этой обители скорби?
— О, вы решили сразу к делу? Отлично, отлично. — прилизанный засуетился и начал выкладывать на стол разные бумаги. На некоторых даже мелькали печати с двуглавыми орлами.
— Мы хотим предложить вам одну очень выгодную сделку.
Глава 4
— Так полагаю, выгодную, в первую очередь вам?
— Разумеется, но и для вас это будет весьма выгодно. Выйдете отсюда не бездомным бродягой а полноценным бароном. У вас даже собственные земли будут с парой деревень. Не близко, конечно от Петербурга, но Иркутск тоже весьма неплохой город. Сможете посещать дворянские собрания. — хлыщ, в лучших традициях продавца-консультанта начал ездить по ушам. Я внимательно его слушал, кивая в нужные моменты, а когда тот выжидательно посмотрел на меня, улыбнулся ему широченной улыбкой.
— Ну конечно же я не согласен дарить вам свой род. — я сделал акцент на слове свой. Стряпчий так и застыл с открытым ртом. Только что его мировоззрение потерпело сокрушительный удар. Безродный парень отказался от перспективы стать аристократом, получить некоторый почёт и даже уважение в обществе. Владетельным князем, сидевший перед ним человек не мог являться никак. У него же не было подтверждающих документов, а добраться до геральдической палаты он не сможет. Уж об этом Владислав Петрович позаботится. Десяток, другой, лет каторги и сгинет Кузнецов от цинги или тифа. Или вовсе найдут удавленного в камере. Деньги позволяли очень многое. А, в сочетании с влиянием рода Шуйских, они становились почти всесильными.
— Что ж. В следующий раз наше предложение будет не столь щедрым. Но мы дадим вам время подумать и принять правильное решение. — прилизанный кивнул громиле Ивану, собрал бумаги и покинул допросную с видом оскорблённого павлина.
— Певец, на выход. — скомандовал конвоир и отвёл меня обратно в камеру. Встречали меня как звезду. Испуганными взглядами и хаотичными передвижениями вдоль стен.
— Ну что вы, как неродные? Батя вернулся. Жрать то когда дадут?
— Ч-через полчаса, господин. — пролепетал один. Похоже самый смелый.
— Отлично, успею вздремнуть. — я растянулся на нарах и уставился в потолок. Отсидка в тюрьме совершенно не входила в мои планы, поэтому я начал придумывать способы как поскорее отсюда выбраться. Кроме побега на ум ничего не приходило и я не заметил как действительно задремал. Разбудил меня скрежет замка.
— Ваша баланда, господа. — со смешком
— Ух ты, макароны. — тихо обрадовался один из моих сокамерников.
— С мясом. — поддакнул другой.
Я с сомнением посмотрел на предоставленное блюдо. Выглядело оно так, будто повара стошнило вчерашним винегретом, но зэки лопали так, что за ушами трещало. Я уже почти было уговорил себя попробовать эту бурду, как дверь вновь загремела.
— Певец, тебя комендант желает видеть. — в отличие от прошлых разов, в этот конвоир сказал обычным голосом, без крика и ненависти.
— Раз желает, тогда не буду лишать его удовольствия лицезреть мою персону. Веди, Сусанин. — сокамерники проводили меня взглядами полными скрытой надежды больше никогда меня не увидеть, конвоир странно посмотрел, а дежурный весело заржал.
— Петруха, ты, оказывается, знаменитость.
Названный, неопределённо повёл плечами и приказал идти за ним, чем немало меня удивил. Обычно конвой топает сзади. В этот раз меня отвели не вниз, а наоборот, наверх. В административной части тюрьмы всё выглядело гораздо приличнее, даже картины на стенах попадались. Кабинет коменданта отличался от остальных только чуть более крупной табличкой. Внутри, обстановка тоже не отличалась вычурностью. Массивный, но простой стол. Добротные кресла, шкаф да сейф.
— Вяземский, Харитон Байконурович. — представился местный начальник. Жестом предложив мне сесть, он, узнав, что я ещё не ужинал, приказал сопровождавшему меня конвоиру.
— Пётр, распорядись об ужине на двоих ко мне в кабинет и пусть больше никто нас не беспокоит.
— Не положено ведь, ваше превосходство. — возмутился было Сусанин, но сник и поспешил выполнить поручение, стоило коменданту нахмуриться.
— Я знаю кто вы на самом деле. Вернее, кем вы были, Джозеф. — начальник тюрьмы не стал ходить вокруг да около, решив сразу взять инициативу в разговоре.
— Признаться, я поражён. — подобная осведомлённость действительно поражала. Кто же этот Владимир Петрович на самом деле?
— О сколько нам открытий чудных готовит этот мир? — продекламировал комендант и хитро на меня уставился. Ну уж нет, про моё иномирное происхождение никто узнать не мог. Не мог же?
— И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг. Может скажете, зачем позвали? — хотел уже расставить точки я, готов дверь постучали. Вернулся Сусанин, в сопровождении ещё одного служащего тюрьмы. Вместе они сервировали нам стол, а после, молча вышли.
— Давайте отделах потом, а сейчас воздадим должное стряпне моего повара. — не терпящим возражений тоном, произнёс князь Вяземский и, не дожидаясь меня, приступил к ужину. Не став ломать комедию с возможным отравлением еды, я поспешил расправиться со своей порцией. После того как неравная битва с пищей была нами блистательно выиграна, я откинулся на спинку кресла и выжидательно посмотрел на хозяина кабинета.
— То, что я хочу вам предложить, будет выгодно как нам, так и вам.
— Вам, это кому?