Кодекс Крови. Книга ХIV

Борзых М.

Разом привалило стотонной плитой ответственности. Это, наверное, ближайшее по ощущениям сравнение.

Света с улыбкой говорила на фоне важные сведения:

— Поздравляю, у нас совершенно здоровый мальчик. Вес — три пятьсот, рост — пятьдесят три сантиметра. Магический потенциал — вне ранга… Тэймэй чувствует себя хорошо…

Я же всматривался в разумные глаза сына. Я видел многих младенцев, когда рос в приюте. С рождения у них взгляд застывший, будто они слепы. Лишь на второй-третий месяц они прозревают, и в их взгляде проявляется жизнь. Но здесь…

Душа сына, осознавшая

себя ещё в утробе, и душа Йордана, прекрасно представлявшего, на что он шёл, — всё смешалось в непередаваемый коктейль. Мы изучали друг друга внимательно, знакомились. В этом взгляде не было заискивания или нарочитой детскости. Нет. Это был взгляд равного. Я вдруг осознал, что во что бы то ни стало хочу видеть, как он вырастет, как войдёт в силу и заставит с собой считаться. Почему-то перед глазами стоял образ, где мы плечом к плечу стоим на вершине одной из башен гнезда Великого дома Эсфес и наблюдаем за полётом двух маленьких дракониц: розовой и белой.

Видение исчезло так же быстро, как появилось. Я так и не понял, что это было: морок или иллюзия. Но если же каким-то чудом это было будущее, то я очень хотел до него дожить.

Я удобнее перехватил сынишку, поддерживая головку, и вошёл вслед за Светой в покои Тэймэй. Та выглядела слегка уставшей, но счастливой. По щекам её потекли слёзы при взгляде на нас с сыном.

Там же в покоях была и Ольга. Удивительное дело, все три женщины, которых я выбрал себе в спутницы жизни, не просто не ревновали и не пытались соперничать, они искренне поддерживали друг друга. В глазах эмпатки к сыну сейчас светилось не меньше любви, чем во взгляде Тэймэй. Светлана же и вовсе фонтанировала радостью и спокойствием.

Света и Ольга тактично дали нам с Тэймэй побыть наедине.

— Спасибо! — я поцеловал жену в губы и передал ей сынишку. Тот зашевелил ручками, сжатыми в кулачки, и переводил взгляд с меня на мать и обратно.

— Как назовём? — тихо спросила Тэймэй, высвобождая грудь и прикладывая к ней сына. Выглядело это столь естественно, что я невольно залюбовался. Сын сразу же с аппетитом принялся сосать, изредка причмокивая.

Признаться, вопрос застал меня врасплох. Слишком во многих культурах, странах и даже мирах предстояло жить сыну, чтобы можно было обойтись одним именем. Моё молчание Тэймэй восприняла своеобразно.

— Я понимаю, что старший наследник — твоя прерогатива…

— Цыц, дорогая! — притворно грозно шёпотом перебил я жену. — Я в растерянности с учётом наших жизненных реалий, вот и всё. В голове сумбур полнейший, и последнее, что я сейчас хочу делать, это рыться в семейных хрониках трёх родов, чтобы найти единый приемлемый вариант.

— Тогда есть предложение! — Тэймэй улыбнулась, поглаживая сына по пушку тёмных волос на головке. — Пусть будит Юрий, как в семейной традиции Комариных. Тогда у аспидов он будет Юрданом Эсфесом, заодно и с Йорданом созвучно, а у меня на родине будем использовать местный аналог имени Яритэ.

Женщины — такие женщины. Когда только они умудряются думать обо всём и сразу? Не удивлюсь, если этот вариант имени она придумала уже давно, но хотела услышать мои варианты.

Я же решил пойти по пути наименьшего сопротивления

и делегирования полномочий в части выбора.

«Сына, тут мама предлагает назвать тебя Юрий-Юрдан в честь двух дедов Юрия Комарина и Йордана Эсфеса. Тебе нравится?»

Сын оторвался от груди и вполне осознанно моргнул, будто соглашаясь с предложением.

— Мне кажется, он не против, — поцеловал я жену, — а я тем более. В конце концов, если я даю ребёнку фамилию и отчество, то мать имеет полное право дать имя. Будет Юрий-Юрдан-Яритэ.

* * *

Оставив Тэймэй приходить в себя, я забрал наевшегося сына и вышел из покоев. Там меня двумя коршунами уже встречали Ольга и Света, планируя забрать у меня сынишку. Пришлось самую малость остудить их пыл:

— Дамы, как бы вам не хотелось затискать этого красавчика, но я вынужден украсть его у вас. Кое-кто очень жаждет познакомиться с ним.

— Кто? — хором возмутились лекарка и эмпатка.

— Комаро! И он имеет на это полное право, ведь божественная кровь в своё время уберегла сына от смерти.

— Я с тобой! — тут же вызвалась Ольга.

— Нет, — мягко возразил я. — Тебе пока нежелательно показываться на глаза местным богам, это очень опасно.

Я пока не придумал, как легализовать обожествленную Ольгу в этом пантеоне. Думал как раз по этому поводу посоветоваться с Комаро, а после и с Тайпаном. Тот — древний, может, что-то дельное предложить. C другой стороны, не было вообще никаких гарантий, что тому же Тайпану понравится появление ещё одного конкурента. Конкуренция, правда, была сомнительная, с учётом разной базы для накопления, пополнения и использования сил. Но в этом мире войны на истребление велись и из-за менее значительных поводов. Да и прошлый раз разная «кормовая база» не помешала богам уничтожить юную конкурентку.

— И дамы, в конце концов, это мой сын. Я за него убью любого. Поэтому переставайте квохтать над ним, как наседки.

— Тогда мы с Тэймэй пойдём с тобой, — нахмурилась Светлана, — и это не обсуждается. Оставишь нас в Хмарёво и оттуда же потом заберёшь. Просто с учётом разницы во времени и желании твоей жены кормить сына грудью, им лучше находится в одном временном отрезке.

Здесь возразить было нечего.

— Готовьтесь, а я пока объявлю о пополнении в роду людям!

Откровенно говоря, я чуть ли не впервые должен был работать рупором. Всё чаще до этого приходилось общаться лишь по единичным каналам кровной связи. Сейчас же нужно было сделать нечто прямо противоположное. Я никогда не был мастером говорить, поэтому речь вышла максимально короткой. Для кровников я сообщил следующее:

— Друзья, в нашей семье сегодня праздник! Моя дражайшая супруга, княгиня Инари, подарила мне сына, которого назвали по традиции в честь его деда Юрием. По этому случаю объявляю праздник на местах. Все расходы род берёт на себя.

Сразу же посыпались поздравления от сестры с Ксандром, Агафьи, Тильды с Эоном, Имал, Тайпаны, вассалов из двух миров сразу. Поток поздравлений был такой, что пришлось даже чуть отгородиться от них.

Для пустынников прозвучало всё точь-в-точь, лишь имя изменилось на Юрдана.