Кодекс Крови. Книга IХ
Шрифт:
Ментатор вышел, оставив меня в одиночестве.
Идея, изначально казавшаяся провальной, кажется, начала работать в нужном направлении. Правда, чувствовал я себя после сегодняшнего дня, словно выжатый лимон.
Что бы там не думали о благотворительности с моей стороны, но я преследовал лишь одну цель — обеспечивал себе и своей семье безопасный тыл. Чем больше связей у них будет между собой, чем больше каждому из них будет терять в случае измены, тем истовей они будут стоять за интересы клана и мои, в частности. Хорошо сплочённая группа всегда бьёт одиночку. Этот закон я усвоил.
Глава 9
Три
Кто бы мог подумать, что мы этим самым запустили бомбу замедленного действия? Сразу после публикации на адрес нашего московского особняка стали приходить, приезжать, доставляться курьерами и прочими способами подарки. Я даже подумать не мог, что столько людей захотят нас поздравить. Чьи-то фамилии на карточках были знакомы, а какие-то я видел впервые. Моя паранойя била в набат и требовала всё перепроверить, ибо существовала просто гигантская вероятность, что среди подарков затесались и «подарки» от охотничьих команд. Когда я первый раз позвонил Орлову с личной просьбой, тот даже слегка опешил.
— Данила Андреевич, а вы не могли бы предоставить мне в пользование какой-нибудь столичный полигон для разминирования артефактов вместе с артефактором-универсалом на несколько часиков? — попросил я министра обороны после положенных статусу расшаркиваний. — Всё оплачу! А то боюсь центр Москвы с землёй сравнять.
— Умеешь, ты, граф, поставить в тупик! — крякнул Орлов. — А что стряслось? Откуда такое богатство?
— Да у меня свадьба на неделе, вот подарками заваливают. А тащить в дом всякую гадость страсть как не хочу! — объяснил я, разглядывая быстро растущую гору всякой всячины в коробках и без возле кованных ворот на территорию особняка.
— Ты кому уже успел насолить за три дня, кроме князя Аканезуми, что собрался заняться перепланировкой столицы?
Про зуб от японского князя меня предупредили в день допроса, так что появление других недоброжелателей для Данилы Андреевича было сюрпризом. Я подумал и решил честно ответить. Всё же с Орловым по итогу у нас сложились достаточно хорошие отношения.
— Да на меня очередную охоту открыли, только международного масштаба. Кто — неизвестно, зато цена объявлена относительно вкусная, миллион золотом.
Орлов присвистнул.
— Растёшь!
— А то! — хихикнул я. — Ещё четыре месяц назад полмиллиона у Мышкина стоил, теперь пошёл н повышение!
— Так, может, инсценируем смерть? И тебе спокойней, и казне прибыль! — пошутил Орлов.
— Нет, — абсолютно серьёзным голосом поддержал я его шутку, — дождёмся, пока миллионов пять предложат! А то непорядок! Стою дешевле жеребца из конюшен Гепардеви.
— Что делать планируешь? — осторожно поинтересовался министр.
— Вот подарки перепроверю, потом мальчишник отгуляю, и обряд проведём. Потом за продолжение рода возьмусь! — взялся перечислять я ближайшие планы с безразличием
— Тьфу на тебя! — рассмеялся Данила Андреевич. — Я про охоту, а он про своё!
— Да ничего! — припечатал я. — Жить буду! Вот вы, Данила Андреевич, министр обороны сильнейшей державы, на вас разве не покушались?
— Покушались, конечно! — подтвердил тот.
— И что-то я сильно сомневаюсь, что вы при этом сидели на попе ровно и руководили из какого-то подполья, — справедливо заметил я, зная нрав нашего министра обороны.
— Нет конечно! Охрану усилил и вперёд, и с песней! — возмутился тот.
— Ну вот и у меня такой же подход, — успокоил я Орлова. — Ну так что, могу рассчитывать на полигон?
— Ай, Орёл с тобой, привози! Артефактора выделю.
С того памятного разговора я ещё дважды катался на полигон, где стараниями ТриПэ появилось два новых кратера диаметром двадцать пять и пятьдесят метров. ТриПэ, кстати, это артфактор от бога Пионов Павел Петрович, которого свои в армии прозвали за инициалы соответственно.
Мужик оказался на редкость позитивным и немногословным. Он прошёлся между выгруженными горами подарков и пальцем указал на две коробки:
— Эти две точно е***т! Но хороши!
— Так, может, и авторство определите? — на удачу ляпнул я. Надо же было по чуть вычищать энтузиастов охоты с показательными порками.
— Такую х*ню могут трое мастеров в Европе нахеровертить, и в Азии ещё пяток! — закрутил пышный ус артефактор. — Но чтоб точный почерк определить, надо всё-таки еб**ть!
— Ну так кто ж мешает?! — поддержал я его. Тот аж загорелся от возможности пошуметь. Так на полигоне два кратера новых и появилось, а мы обзавелись лёгкой глухотой.
Когда улеглись пыль и грязь, а с полевого тактического щита счистили гранитное крошево, ТриПэ нахмурился и достал из кармана мобилет. Набрав короткий номер, он, дождавшись ответа, выдал просто феерическую тираду на армейском народной языке, общий смысл которой сводился к тому, что некий друг ТриПэ, явно был замечен в нетрадиционных сексуальных отношениях с баранами, ослами и прочей не шибко умной живностью, раз на старость решил себе заработать продажей артефактов собственного изготовления на чёрном рынке. Далее страсти немного поутихли, и начались уже вполне профессиональные обсуждения деталей артефакта, после чего на другой стороне отчётливо прозвучало:
— Так это музейный образец моей криворукости! Я его на память родной магической академии подарил!
Вот тут уже знатно прихерели мы с ТриПэ. Это кто же такое на память дарит? Да ещё и оставляет в доступе у студентов?
Тут уже трубочку взял я и прихерел повторно. На той стороне оказался не кто иной как Владыко. Выслушав мои вводные, он обещал разобраться самостоятельно, чтобы очистить своё доброе имя. Уточнив, когда свадьба, один из сильнейших боевиков-универсалов империи пообещал преподнести уже настоящий подарок от него лично, найдя виновных. Не доверять столь мотивированному человеку смысла не было, потому я заинтересовался авторством второго артефакта. Там был назван некто с именем, весьма схожим по произношению с Вынь Хунь Чань или как-то так. Дальше разберёмся. Для разнообразия, Вынь был даже не из Японии, а из Китая, и это в какой-то мере напрягало.