Кодекс Крови. Книга II

Борзых М.

Света отреагировала на призыв сразу же, сканируя паренька. Вот на него целительская магия подействовала как надо, а уж когда к манипуляциям дочери присоединился сам Подорожников, шансы выжить у больного стремительно выросли.

— Гаврила Петрович, — обратился ко мне Подорожников и тут же смутился, — вернее, уже Михаил Юрьевич, верно? У парня произошла инициация, но вот тип магии определить не смогу. Надо бы показать специалистам.

Я поблагодарил за помощь и предупреждение. Света тем временем передала пациента отцу, смахнув с усталого лица непослушный локон, и уселась прямо на землю возле меня.

Она не пыталась обнять меня, не щебетала какие-то глупости, просто сидела, подставив плечо. Я чувствовал, как её потряхивает, и осторожно приобнял. Толку с этого было мало, ибо я сам больше походил на призрака, но уж чем мог.

— Здесь я должен был бы тебя отругать за своеволие и риск, — тихо произнёс ей на ухо, чуть повернув голову и вдохнув запах гари, крови и смерти из её волос. — Но не могу и не буду. Ты сегодня спасла столько жизней… по велению души и сердца, ничего не требуя взамен. Спасибо!

Девушка положила голову мне на плечо и закрыла глаза, боясь пошевелиться, а я пытался сформулировать нечто очень важное для нас:

— Я просил у твоего отца разрешения ухаживать за тобой, будучи Гаврилой Петровичем Виноградовым, и получил согласие. Но сейчас, став Комариным Михаилом Юрьевичем, я хочу предложить тебе кое-что другое. Выбор. Моих намерений это не меняет, ты мне интересна как женщина и как личность. Моё предложение — заключить договор о помолвке сроком на четыре года, куда внести пункт о твоём обязательном обучении. По истечении этого срока ты будешь вольна в своём выборе: выходить замуж или разорвать помолвку. Подумай об этом. — Я целомудренно чмокнул девушку в лоб. — Ты прирождённый военно-полевой лекарь, но из-за глупых условностей и статуса лишена возможности исполнить свою мечту.

Светлана замерла, словно испуганная пичужка, только сердце её заходилось в лихорадочном ритме.

— Четыре года — очень большой срок, — тихо произнесла Света, — не передумаешь?

— Хотел бы соврать, что нет, но не буду! — честно признался в ответ девушке, — всякое может случиться! Ты сама можешь влюбиться в какого-нибудь студента и дать мне от ворот поворот, — попытался пошутить и тем самым разрядить обстановку, — но ты уже сделала для меня и моих людей больше, чем могла на тот момент. Я ценю твой выбор, поэтому даю возможность самой определить свою дальнейшую судьбу.

Светлана молчала, а я и не торопил с ответом. Откровенно говоря, думаю, что Борис Сергеевич прекрасно слышал наш разговор, но каких-либо неодобрительных взглядов с его стороны я не заметил.

Парня, обнаруженного мной в горе тел, уже забрали в окружной лазарет. Император вместе с принцессой тоже поспешили откланяться, при этом у Марии был такой вид, будто у неё отобрали любимую игрушку. Так и не скажешь, что эта девушка всего несколько часов назад рискнула жизнью ради полусотни абсолютно незнакомых ей детей. Вот тебе и две стороны одной медали: искренность и импульсивность, взбалмошность и капризность.

Подорожников тоже ушёл, забрав с собой дочь. Мне на прощание пожелали поправляться и заглянуть в гости, как только утрясу текущие дела.

— Барон, там Шёпот с Крысиными прибыл, — обратился ко мне Паук, подавая очередную флягу.

— Не многовато ли будет с тебя одного?

— Это не моя, — по-доброму улыбнулся кровник, — это Борзый и Маркус поделились.

Нам бы вас на ноги поднять, а то смотреть страшно.

— Дожился, — пробормотал я, прикладываясь к горлышку, — уже из своих пью.

— Пейте, пейте! Никто не жаловался, когда вы Крысиных в одно лицо косили направо и налево. А уж когда здесь твари вам послушные появились, все с жизнями попрощались. Так что тут только клич кинь, вам бадью крови соберут и не пикнут.

В этот раз кровь была уже с добавками, видимо, Паук успел подготовиться, пока я разводил политес с императором.

Состояние улучшалось на глазах, даже рана от зуба Фенрира стала затягиваться и неимоверно чесаться.

— Ну как? — поинтересовался у Паука, — уже можно показывать женщинам и детям?

Тот весьма скептически окинул взглядом мой вид и вынес вердикт:

— Ну сейчас выглядите, будто вас голодом морили месяц, но явно лучше, чем было.

Мы вернулись в Малые Трясинки. Покинутая людьми деревня выглядела мрачно.

Крысиных разместили в доме старосты, большой пятистенной избе с резными ставнями и добротной деревянной мебелью. Что меня несколько удивило, женщины вели себя достойно, а дети, хоть и выглядели испуганно, сидели тихо. Вся дюжина отпрысков была неимоверно похожа на платиновую блондинку с точёной фигуркой и глазами штормового неба. Вторая супруга Крысина была рыжей и веснушчатой особой, словно внешне оправдывала принадлежность к роду Одуванчиковых.

Женщины держались вместе, особой вражды между ними не ощущалось. При виде меня они встали, настороженно поглядывая на Паука за моей спиной.

Да уж, представляю, как я выглядел на фоне своих кровников.

— Барон Михаил Юрьевич Комарин, — представился я. — С кем имею честь общаться?

— А то вы не знаете? — не сдержалась рыжая барышня, полностью подтверждая своим поведением темперамент рыжих.

— Цыц, дурёха! На потеху солдатам хочешь отправиться? — тихо зашипела на неё блондинка и тут же добавила, вежливо обращаясь ко мне:

— Баронесса Крысина Анна Сергеевна, вдовствующая, судя по всему. В девичестве Белецкая, — она сделала самый настоящий книксен, — а это неразумное дитя — вдовствующая баронесса Крысина Анна Сергеевна, в девичестве Одуванчикова.

Я не скрывал своего удивления, пытаясь сообразить, не послышалось ли мне. Оказывается, Крысин был большим оригиналом. Я, конечно, и сам не без греха, называл любовниц кисками, рыбками, солнышками, когда не планировал их запоминать, но чтобы выбрать жён с одинаковыми именами… Это просто высшая мера практичности. Вот уж точно не перепутаешь случайно. Видимо, моя реакция не укрылась от Белецкой, и та натурально покраснела.

— Сударыни, у нас с вами назрел немаловажный вопрос, — постарался перевести я тему, — ваш супруг развязал войну против моего рода и проиграл её. Таким образом, я имею право на всё движимое и недвижимое имущество барона Крысина Аркадия Ивановича, а также активы в ценных бумагах и прочая. Юристы разберутся.

Женщины синхронно кивнули, не перебивая меня. Удивительно. Ни тебе слёз, ни истерик.

— Теперь необходимо разобраться с вами, сударыни. Вы можете вернуться к себе в род, а можете дать мне вассальную клятву, скреплённую кровью. Предупреждаю, за нарушение такой клятвы наказание одно — смерть.