Кодекс Крови. Книга VI

Борзых М.

Мы расселись за массивным столом, который, казалось, мог вместить чуть ли не тысячу человек, но сегодня за ним восседало едва ли больше десятка. Двери с противоположной стороны зала отворились, и вошла датская делегация, на удивление представленная лишь двумя людьми. Не успели они занять свои места, как меня прожёг взгляд полный ненависти. Если бы эмоции могли убивать, то мы с Кираной уже встречались бы с предками.

Первыми обменялись приветствиями сидящие во главе стола друг напротив друга монархи, Пётр Алексеевич Кречет и Мадлен Блавален. За их спинами развевались родовые штандарты. По левую руку от датской королевы

находился её кузен и глава Тайной канцелярии Кристиан Блавален, который и был советником и поверенным короны в этом непростом деле. Тот держался гораздо сдержаннее.

С русской стороны рядом с императором сидели его сын, Андрей Петрович, Кирана и я в качестве истцов, графиня Вулканова в качестве свидетеля и Искандер Кёпеклери в качестве защитника Кираны.

Пока шёл обмен церемониальными любезностями в рамках международного дипломатического протокола, я выпустил своих комарих, чтобы раздобыть кровь наших оппонентов и узнать, к каким сюрпризам стоит готовиться.

Сюрпризы начались практически сразу. Я не мог получить образцы крови, словно она и не текла внутри тел королевы и её кузена. Я закрыл глаза и выпустил силу наружу, пытаясь ощутить ток крови вокруг. Сперва послышались тихим ритмом удары сердец, затем им стали вторить, словно хоры солисту, круги кровообращений. Я поочередно отсекал своих, вычленяя мелодию крови датчан. Она была практически незаметна в общей симфонии, ощущалась не просто где-то вдалеке, а на грани осязания, будто Блавалены сидели не в паре метров от меня, а за пару километров, а то и дальше.

Так не должно было быть.

Едва приветствия были завершены, в зал поочерёдно внесли два белоснежных едва огранённых камня размером с человеческую голову.

— Это что? — пришёл обеспокоенный вопрос от Кираны.

— Скорее всего, артефакты, распознающие ложь, — прокомментировал я происходящее на автомате, полностью поглощённый внезапной задачкой с двумя неизвестными в виде датчан. Такой расклад меня категорически не устраивал.

Я принялся рыться в памяти, вспоминая, чем мы закрывали других людей от воздействия магии крови, и ответов было несколько: утолщение кожи мешало проникновению и забору крови, но моим комарихам оно не должно было мешать, также приходилось рассматривать в качестве варианта родовой дар, как у того же графа Майского, ведь недоступны были оба Блавалена.

— Агафья, какие родовые дары у Мадлен и Кристиана Блаваленов? — спросил я у вампирши, которая обычно была в курсе многих щекотливых подробностей из жизни и истории европейских королевских династий и не только.

— Официально, они — водники. Из неофициального Кристиан — полиморф, на короткое время может принимать облик живых существ, но без копирования способностей. А вот Мадлен… Увы, либо не обладает вовсе родовым даром, либо настолько хорошо его скрывает, что мне о нём неизвестно. А что случилось? — в голосе вампирши чувствовалась тревога.

— Я не могу их считать. Всех остальных в этом сраном дворце могу, а их — нет!

— Может быть, какие-то артефакты от магии крови? — предположила самое очевидное решение Агафья.

— Ты же говорила, что в этом мире магия крови не самое практикуемое ремесло…

— Не самое, но некоторые рода, вроде моего и твоего, всё равно её изучают, а значит, мог и артефактор самодельный появиться. Мне, конечно, приятно чувствовать себя уникальной, но я же и есть доказательство того, что магия

крови не совсем ушла из этого мира, а скорее, мимикрировала и пытается выживать на стыке с другими ремёслами, наукой и техникой.

Я несколько минут обдумывал слова вампирши. В чём-то она была права. Я привык полагаться на непосредственный забор крови, а ведь дистанционное воздействие никто и не отменял.

Блавалены дали мне болезненный щелчок по носу, напомнив, что я не всесилен. Нет, в нынешней ситуации я мог дистанционно на них повлиять, но исключительно с летальным исходом. А этого мне уже не простили бы, причём не только датчане. Стать карманным кошмариком Петра Алексеевича для запугивания врагов мне категорически не хотелось, поэтому я загнал своё недовольство поглубже и сделал единственное возможное в данной ситуации, принялся готовиться к нападению.

Старый барон Комарин часто повторял внуку: «Хочешь мира, готовься к войне».

Вот и я сейчас делал тоже самое.

Сняв запонки и закатав рукав рубашки, я принялся отросшим когтем вспарывать себе запястье, выводя вязь защитных рун. Изначально ритуал был заточен на самозащиту, но я изменил несколько связок и распространил защиту на всех, кто обладал хотя бы толикой моей крови. Списочек выходил внушительный, но больше всех должно было достаться Киране. Всё-таки родная сестра. И всё равно, на неё получилось навесить щит значительно слабее, чем предназначенный для меня. Кроме того, подпитку он имел непосредственно из моей крови, что в случае заварушки, могло меня ослабить в абсолютно неподходящий момент, но другого варианта я всё равно не видел.

Действуя интуитивно, приходилось учитывать самый херовый из всех возможных развитий событий, а именно, наличие ещё одного сильного мага крови. Со стороны я сам себе казался параноиком, но ничего с собой поделать не мог.

Пока Пётр Алексеевич от лица Кираны и моего зачитывал претензии, оба камня сияли девственно белым светом. Затем следовали показания Лавинии Вулкановой, что так же свидетельствовала в нашу пользу и отвечала на каверзные вопросы Кристиана. За время её выступления камни так и не изменили цвет.

Затем пришёл и наш черёд с сестрой, мы по очереди пересказали свою версию событий. Причём после свидетельств Кираны камни засияли так ярко, что стало больно глазам, признавая правоту и законное негодование девушки.

Всё это время Мадлен сидела молча, бросая на нас взгляды полные ненависти и презрения, будто мы не более, чем пыль на её сапогах. Бедный Кристиан со всей педантичностью и тщательностью устанавливал детали преступления, совершённого подданным датской короны князем Рюгена Михельсом Исбьерном.

Когда все прения были завершены, Пётр Алексеевич заново перечислил все обвинения в адрес пропавшего без вести князя и предложил обсудить размер выплат пострадавшей стороне. В этот момент датская королева оттаяла и соизволила чуть ли не впервые за встречу вступить в диалог.

— Мы, Её Королевское Величество, Мадлен Блавален выслушали все обвинения в адрес нашего дорогого подданного Михельса Исбьерна, князя Рюгена, и считаем их несостоятельными. Ответчик пропал без вести в ваших землях. Свидетели с вашей стороны не могут считаться непредвзятыми, а потому мы требуем предоставить нам образцы крови княгини Виноградовой, графа Комарина и графини Вулкановой для проверки подлинности показаний нашим привлечённым специалистом.