Кодекс Крови. Книга VI
Шрифт:
Кирана улыбнулась и хотела было меня обнять, но вдруг её зрачки расширились от удивления, рассмотрев что-то у меня за спиной. Я резко развернулся и успел заметить лишь финал разыгравшегося действа. Кристиан удерживал на руках кузину, которая истекала кровью со вспоротым горлом. При этом на пальце у него сверкал весьма знакомый перстень из адаманта, символизирующий главенство в роду Блавален.
— Я признаю претензии рода Комариных и рода Виноградовых, — прозвучал зычный голос божества, больше похожий на песнь или древнее сказание, — но
— Признаём! — по очереди подтвердили свои решения покровители и исчезли.
Все оставшиеся же были в лёгком шоке от божественного варианта решения вопроса. Вот уж точно, нет человека — нет проблемы.
— Так вот почему отец рекомендовал мне никогда не привлекать богов к решению мирских дел, — тихо произнёс император, разглядывая мёртвую королеву у своих ног, — у них своеобразное видение справедливости.
Пока Кирана с Ксандром и Райо отправились в особняк на Васильевском острове, меня пригласили на приватный разговор с императором. Отказ не принимался, поэтому я в плаще на голое тело отправился в Зимний дворец.
Принц Андрей, заметив мои затруднения, заблаговременно позвонил по мобилету и, переговорив с кем-то, обрадовал меня:
— Прошу извинить за доставленные неудобства, костюм вас уже дожидается во дворце.
Я поблагодарил как всегда внимательного к деталям Андрея Петровича, и до конца плавания мы хранили молчание.
Плыть предстояло ещё порядка получаса, потому я решил не терять времени даром.
— Комаро, можешь вкратце передать предложение от Белого Медведя? — попросил я покровителя. Нужно было сообразить, как себя вести с императором и предъявлять ли претензии на исконные земли Исбьернов.
— Если вкратце, то всё просто. У Михельса есть бастард, дочь десяти лет. Потенциал пониже, чем у отца, полновесный восьмой уровень, но сильнее в роду всё равно никого нет. Пока она не вырастет, ты будешь иметь протекторат над княжеством, а с её вхождением в силу и возглавлением рода, женишь сына на княгине и введёшь Рюген в клан.
— Охренительно просто. Я вообще не знаю, можно ли вот так княжества между странами тасовать, как карты в колоде. И подозреваю, что, кроме бастарда, есть ещё претенденты на княжеский титул и всё имущество, — перечислял я очевидные проблемы. — Да и девица может замуж не захотеть, а сын даже не родился ещё!
— Ну подождёшь лет шесть-семь и сам женишься, дел-то на пять минут, будешь себе пасьянс из княгинь собирать в постели, — похабно заржал Комаро, что было на него совсем не похоже.
— С тобой всё нормально? — немного невпопад спросил я у бога и только тогда понял, как это выглядело со стороны.
— Да так, не обращай внимание. Мы тут на мировую с Китом и Медведем идём, Виноград
Связь прервалась, а я всё обдумывал предложение. Оно не было лишено смысла. Иметь свою базу в Европе было, как минимум, удобно, плюс порт для Северного морского пути намечался и отправная точка для развития филиальной сети Русско-Азиатского банка. Минусами шла вся немаленькая родня Исбьернов и ребёнок десяти лет в придачу, за которого нужно было не просто нести ответственность, но и воспитывать, обучать. Сразу вспомнились «весёлые» времена с Тильдой. Отец из меня вышел так себе, а уж строить брачные союзы — явно не моя сильная сторона, особенно с детьми.
Поэтому ситуацию стоило ещё обдумать, а лучше обсудить с той же Агафьей, более знакомой с местными реалиями.
За подобными мыслями я и сам не заметил, как мы оказались во дворце. Император решил со мной беседовать без свидетелей. Едва я успел надеть заготовленный костюм, как меня провели в личный кабинет главы державы. Выглядел он почти полной копией кремлёвского, что не могло не вызвать некоторого удивления. То ли фантазия у местных распорядителей закончилась, то ли сам Пётр Алексеевич привык к определённому порядку и не желал его менять.
Стоило мне расположиться в кресле напротив, как император активировал артефакт от прослушки. При этом Пётр Алексеевич старательно делал вид, что ничего особенного не происходит, в то время как в его душе бушевал ураган. Но на то он и император, чтобы держать лицо в любой ситуации.
— Михаил Юрьевич, у меня масса вопросов по произошедшему сегодня, на которые я хотел бы получить ответы и как ваш сюзерен, и как император. Поэтому прошу иметь в виду, что мне придётся задавать неудобные вопросы для понимания ситуации.
Я кивнул, давая формальное согласие на импровизированный допрос, и приготовился врать много и с фантазией.
— Тогда давайте по порядку, — нахмурился император. — Почему ваша сестра обвинила королеву Дании в покушении на убийство?
— Потому что бретёр во время поединка использовал проклятие, призванное уничтожить всех моих кровных родственников, коих у меня не так много, — здесь я даже не стал лукавить. — Мне помог Комаро, а сестре — Виноград. Они же и подтвердили законность обвинений.
Император кивнул, делая пометки на лежащем перед ним листе бумаги.
— Почему вы думаете, что это была не случайность?
— Он сам признался перед смертью, что у него был заказ от Мадлен Блавален.
— Вы угрожали датской короне войной? — взгляд императора стал колючим.
— Я предупредил род Блавален, что за попытку уничтожить мой род они получат симметричный ответ. Хочу отметить, что войны родов объявляли и по меньшим причинам, — я откинулся в кресле. Меня начинала забавлять наша игра в кошки-мышки.