Кодекс Охотника XXVIII
Шрифт:
Один уже долгое время находился в печали, а потому уже вторую неделю в пантеоне нет роскошных пиршеств и празднований. От этого, кстати, ему тоже грустно.
— Это я во всем виноват… — покачал он головой.
Оскорбил сына. Проклял-благословил внучку. А ведь главная причина как раз и заключалась в том, что он не считал девушку, которую сын выбрал в жены, достаточно сильной, чтобы родить детей. Оказалось, ошибаться может и он. Теперь же про правнуков можно забыть. Снять проклятие в том мире никто не сможет.
Вдруг гигантские врата отворились и зашли два воителя — Вигурд и Ригурд. Два павших брата, которые присоединились к пантеону.
— Всеотец! Мы привели гостью! Она говорит, что ей есть что рассказать тебе, — молвили они хором.
Один взглянул в их сторону, и тут же снова стал серьезным.
— Темная? — нахмурился он. — В моей обители?
В руках Одина появился меч.
— Вообще-то, у меня есть имя! Я Пандора, — обиделась женщина, которая стряхивала с себя снег. — Еще дальше не мог забраться? Холодина страшная…
Один потерял дар речи от такой наглости.
— Ты смеешь оскорблять меня и мой дом… в моем же… — но договорить ему не дали.
— Да-да… — быстро заговорила она ленивым голосом, — сама не рада тут быть, но короткий жребий вытянула я. И прежде, чем ты попытаешься меня убить… Хочешь услышать о своей внучке? И про её мужа?
Клинок Одина остановился не так далеко от ее шеи.
— Ты врешь! Не знаю, откуда ты пронюхала, что у меня есть внучка, — тут он прикинул, что произошла утечка, но это и неудивительно, ведь Фригг ищет сейчас ее по всей Многомерной Вселенной. — Но она не сможет быть ни с одним мужчиной. Он сразу замерзнет… А потому умри!
— Как же тяжело с вами, с мужчинами, — закатила глаза Пандора и приготовилась к битве.
Все присутствующие тут же расступились, давая возможность всеотцу свершить свое правосудие.
— Убью… — только и сказал он, и в следующий момент оказался за ее спиной, и занес свой меч для одного, но верного удара.
А в следующий момент Один осознал, что летит… Летит куда-то быстро и резко. Он даже не успел понять, как она атаковала его, и это его насторожило. Откуда в ней такая сила?
Когда верховный врезался в стену и поднялся на ноги, то понял, что произошло, и испугался… Сильно испугался…
— ЭТО Я ПОЗВАЛА ЕЕ!!! — прошелся по залу яростный вопль богини, которая была его женой. — Почему хоть раз… Один единственный раз… — тихо, но зловеще прошептала она, приближаясь к нему, — ты просто не можешь позвать вначале меня, а потом уже принимать решение.
Одину стало страшно. Глаза Прядущей Облака пылали огнем и яростью.
* * *
— Долго меня не было? — спросил Доброхотов, когда пришел в себя.
—
С его гвардией и людьми я разобрался после того, как они уже были готовы брать штурмом мое имение. Воевать с его армией мне не хотелось, наверное, потому, что все же они имперцы, и каждая смерть будет ослаблением нашего государства. Но мне, само собой, не поверят, ведь выходит, что это я похитил его, и нужно было придумать, как поступить, не привлекая к этому делу Лизу. Потому пришлось попросить Ивана Васильевича Андросова, и вот ему уже поверили, когда тот вначале прибыл ко мне и просканировал Доброхотова, а потом выслушал мою историю.
Иван Васильевич был человеком быстрым и обязательным, а потому не стал откладывать всё на потом, и сразу же отправился туда, где смог утрясти все дела. Вернулся он, правда, с небольшим отрядом гвардейцев и слуг Доброхотова, которые хотели находиться рядом с господином. Против такого я, конечно, не был против, ведь понимал, что возможно от этого будет зависеть их жизнь.
— Вот это потрепала меня судьбинушка, — схватился за голову Доброхотов. — Кстати, Северное Королевство еще не объявило нам войну?
Первым делом он не поинтересовался о моём здоровье, а спросил за Хельгу.
— Еще нет… Но, в скором времени, сюда прилетят Ульрих с Лагертой.
— Сука… — застонал Доброхотов. — Нужно было убить меня, когда я просил. Значит, я успел ей навредить… Зараза…
Доброхотов явно всего не помнил, и я понимал, почему он переживает. Северное Королевство — наши главные союзники, и всем известно, как они реагируют, если существует хоть малейшая угроза для их любимой единственной дочери.
Кстати, такая их реакция меня всегда удивляла. Если кто-то ляпнет в сторону Хельги что-то плохое, то Ульрих тут же предпринимал меры. А если пахло дуэлью, то просто звонил стороне, которая хотела вызвать ее на дуэль, и сообщал, что увы и ах, но их Род не бессмертен. А после этого наступала «прилюдная порка» от родителей парня или девушки, который от выпитого или по юности считал, что Хельга такая же, как и все остальные. Но при этом всём её спокойно отпускали в Разломы. Что еще взять с людей, которые выросли в Вальхалле.
— Лиза меня прибьет… — вздохнул Доброхотов и начал одеваться. — Она уже знает?
— Нет, я ничего ей не говорил… Она даже не знает, что с тобой случилось.
— Это хорошо… Может, ещё успею всё исправить, — стал суетиться он. — Скажи мне… Принцесса Хельга сильно пострадала?
Я сделал вид, что задумался.
— Нет, легкий испуг и удивление, но ты же знаешь Ульриха.
— Знаю… — покачал он головой и тяжело вздохнул. — Кстати, спасибо вам за помощь.
Андросов усмехнулся и подошел к нему.