Кодекс Охотника. Книга IV
Шрифт:
— Надо всё это вытащить наверх, — сказал я. — А там уже отсортировать.
Волк с любопытством огляделся. От его взгляда не ускользнули ни постаменты, ни слова Кодекса Рода, ни беспорядок вокруг.
— Сделаем, — он кинул носилки на пол и шустро начал стаскивать туда весь лут, попутно гремя костями, безжалостно вытряхивая их из доспехов.
За три ходки, под присмотром Кары, мы вытащили всё наверх. В четвертый раз, в два небольших мешка влезли все оставшиеся немногочисленные свитки и книги, которые нашли в этой комнате. В итоге, там остались
— Давай, припрем этот подвальчик обратно.
Я отправил Шнырьку наверх, чтобы он посмотрел, что сейчас делает Анна. Анна же там проводила тщательную инвентаризацию, открывая каждую створку шкафа, выдвигая каждую полочку, и с любопытством туда заглядывала, периодически чихая от поднимающейся пыли. Можно быть спокойным, ничего не ускользнет от внимания девушки.
Я же принялся под светом солнца, льющегося из пыльных и частично разбитых окон, перебирать всё, что мы притащили, собирая в две кучки. В одну то, что нужно выкинуть или продать. А в другую то, что надо оставить. А потом… Начал создавать третью кучку. Ведь мне в руки попалась интересная добыча.
— Ну, надо же! — я закончил сортировку, и задумчиво посмотрел на третью кучу оружия. Очень странного и не местного оружия.
— Ну, ничего себе! — поддержал меня Волк. — Можно? — протянул он руку.
Я кивнул. Он начал перебирать изогнутые мечи странной формы, парочкой даже показательно взмахнул. Затем постарался вытереть рукавом окислившееся, но не ржавое лезвие, под которым обнаружилась вязь арабского письма.
— Восточное оружие, — выдал он свое экспертное мнение.
Я улыбнулся. Так-то он по огнестрелу эксперт, а «холодняк» — моя стезя.
— Ты прав, друг мой. Вон ятаганы, похожие используют янычары в Османском Султанате, а вон шамшир — это, похоже уже Персия. Вот только что это оружие делает здесь?
Я подошел, и поковырялся в груде доспехов. Там также лежали несколько непривычных доспехов, по большей части, кожаных.
Арабских мечей было восемь штук. А ещё было восемь медальонов с красными рубинами внутри, также с арабской гравировкой. Арабский я в свое время выучил, на всякий случай, так как на ближнем Востоке, кроме Персии и Османского Султаната, было множество мелких, но очень сильных, и постоянно враждующих между собой королевств. В крайнем случае, я думал укрыться там. Им всегда требовались наёмники. И они плевать хотели на законы других государств, не выдавая ни преступников, ни чёрта лысого.
— Да не прикоснется рука неверных к этому оружию, иначе падет проклятие на голову владельца его, и весь его Род, — прочёл я надпись на наиболее «нарядном» шамшире, и присвистнул.
На медальонах, с обратной стороны, была краткая молитва и имена владельцев. Действительно, здесь побывали янычары и персидские «бессмертные» — гвардейцы, как правило дворяне, двух самых крупных государств Ближнего Востока. А один медальона с более крупным камнем я осмотрел поближе.
— Эфенди Ахмет Фаик Рашид, — почесал я голову.
Мне это ничего
Бросив взгляд на отложенное в сторону восточное оружие, я понял, что в руках держал как раз самый дорогой клинок, интуитивно выбрав его первым. Остальные были попроще. Именно на нём фиолетовый металл не тронула ни капля коррозии. Хорошее дорогое оружие.
Я сам пару раз сделал несколько финтов. Балансировка непривычная. Не было бы у меня Аквилы, вполне можно было взять его. Хотя нет, вряд ли я бы его взял. Эти родовые заморочки… Да ну их на хрен!
Мой взгляд упал на надпись с другой стороны. Я приблизил клинок к глазам и прочитал:
«Всякий недостойный, кто коснётся этого меча, будет убит, как и весь Род его, во имя искупления грехов сына своего».
— Какие-то грёбаные фанатики! — пробурчал я, и отложил меч в сторону, подальше от себя.
Выходит, что меня уже должны убить? Ну-ну…
Так-то, не считая восьми восточных клинков, мы разбогатели на двенадцать мечей, двадцать четыре ножа и кинжала, два топора и одну булаву. А также на два с лишним десятка комплектов брони, над которыми сперва нужно серьёзно поработать, прежде чем оценить — как минимум, почистить, и кое-что постирать. Кое-что было испорчено безвозвратно — я видел это невооруженным взглядом.
Навскидку, я не нашел ничего здесь уникального. Хотя, вон та кольчуга была получше той, что исчезла при взрыве. Пробита, правда, в двух местах. Похоже на работу уже моей Аквилы в руках старого некроманта. Я снова почесал голову. По-хорошему, нужно начать уже снаряжаться в Разломы. Но человеку, который в прошлой жизни носил броню из чешуи дракона, сложно заставить надеть на себя что-то из местного… хлама. Ну, кроме спортивного костюма, конечно. Ха-ха!
— Закидывай всё это в машину! — кивнул я, и Волк бросился исполнять.
Сверху спустилась Анна, по дороге чихая. Она смешно вытирала нос после каждого чиха, уже совсем не белым от пыли платком.
— Ну здесь и грязища! — выдала она свой вердикт.
— А ты как думала! У меня кое-что есть для тебя, — сказал я, кивнув на два мешка.
— Что там?
— Свитки и книги из хранилища Галактионовых.
— Во! — сразу посерьезнела девушка. — Это действительно интересно!
Она быстро посмотрела одну книгу и пару свитков.
— Слушай, им не одна сотня лет! Думаю, что там должно быть что-то важное!
— Поэтому я тебе их и отдал.
Она сверкнула на меня глазами.
— Не боишься, что я продам твои тайны?
— Очень смешно, — улыбаясь, подмигнул я ей. — А ты не боишься, что я обратно отдам тебя твоему папашке?
Про то, как я поступаю с предателями, решил пока не говорить. Пока она не дает мне повода подозревать ее. А мой «начальник разведки» еще не докладывал о ее косяках. Шнырька в таких вопросах очень дотошный.
— Ха-ха, юморист! — абсолютно без страха покачала головой Анна, зная, что я никогда так не сделаю.