Кодекс Охотника. Книга XII
Шрифт:
— Наш песдюк! — ухахатывался Ким.
И даже Волк сдержанно посмеивался, при этом стараясь не обидеть девушку, которая покраснела, как рак, и не знала, куда себя деть от стыда.
«Папа» Призрак улыбнулся, оценив всю комичность момента, хотя в глазах у него мелькнула озабоченность. И я прекрасно понимал, в чем тут дело. Нельзя девушке потерять веру в собственные силы.
Я подошёл к ней и аккуратно взял за плечи.
— Не переживай, малая. То, что ты попыталась сделать, это просто физически невозможно. Отморозок — мой зверь, я тебе потом как-нибудь расскажу об
Девушка грустно кивнула, но всё ещё выглядела расстроенной.
— Так, это никуда не годится, — покачал я головой, затем поднял глаза вверх, и увидел парящего орла в небе. — Ну-ка, боец Сойка, опусти его на землю! — резко и быстро сказал, чтобы она не успела ничего почувствовать, и в конце рявкнул. — Быстро!!!
Сойка вздрогнула, но взяла себя в руки, подняв со мной вверх взгляд. Секундная задержка, и птица пикирует вниз, прямиком к ней.
Чёрное пятно увеличивается, и чем ниже оно падает, тем понятнее, что это необычная птица. Размах крыльев около двух метров, здоровенная туша частично покрыта бронированной чешуёй. Похоже, эту тварюку занесло к нам сюда из Эпицентра.
Я на секунду напрягся, чтобы в любой момент оказать помощь и подстраховать, но девушка не сплоховала. Я лишь почувствовал, что она добавила больше силы, причём она даже не выкладывалась на полную, резерв у неё был большим.
Сойка вытянула руку и, немного притормозив крыльями, здоровенный разломный Ястреб упал на ее предплечье, охватывая своими острыми когтями. Я вижу, как мгновенно поднимается духовный доспех у девушки. Сойка упирается ногами, но удерживает на весу здоровенную птицу, которая крутит в разные стороны головой. В глазах у ястреба страх и паника, он не понимает, что делает, но с точностью исполняет волю Приручителя.
Теперь уже смех со всех сторон затих.
— Красава, мелкая! — послышалось от гвардейцев.
— Молодец, девчуля…
И один за другим раздалось несколько хлопков.
Я увидел, что девушке приятно. Она не могла бросить контроль над разломной тварью, было видно, что её лицо снова залило румянцем, но в этот раз не от стыда, а от смущения.
— Что мне с ним делать? — спросила она у меня.
Я открыл рот, чтобы сказать, что его нужно прибить. Но с другой стороны…
— Вот тебе упражнение. Контролируй его сутки, и не отпускай. Потом мне покажешь, что у тебя получилось.
Девушка на секунду засомневалась, недоверчиво глядя на меня, на что я улыбнулся.
— Ты сможешь, поверь мне, ты сможешь, — похлопал я её по плечу. Затем потрепал по башке злющую птицу, по глазам которой было видно, что она готова откусить мне пальцы, но ничего не могла сделать, и пошёл в дом, поднявшись к себе.
Когда я вышел из душа, то увидел, что на нашем брачном ложе лежала Анна, и что удивительно, не в своём любимом красном белье. Вообще, какое-либо бельё на ней отсутствовало.
— Соскучилась, моя девочка? — усмехнулся я.
— Кончай болтать, Галактионов, — шутливо нахмурилась Анна. — Ты слишком
Я рассмеялся и мягко скользнул на кровать, нависнув над обнажённой супругой.
— Не волнуйся, милая, я исправлюсь.
— И снова слова, — всё ещё продолжая шутить, нарочито закатила глаза девушка. — Пора уже переходить к делу.
— Ну, к делу, так к делу! — хмыкнул я.
Судорожный вздох и расширенные глаза супруги ознаменовали начало этого самого «дела». Что ж, почему-то мне кажется, что обед через два часа успеет остыть.
Давно у меня не было такого вечера, полностью посвящённого себе, дому и товарищам. Ну, и любимой жене, конечно.
Гвардейцы вытащили мангал, притащили замаринованное мясо, натопили баню. И, конечно, пригласили командира, то есть меня. Я с удовольствием поел отличный шашлык, запивая вкусным пивом, производство которого освоили жители Галактионовки. Саныч и Петрович не дремали, чтобы не быть дармоедами. Среди моей гвардии оказались два фаната пивоварения, которые помогли организовать процесс. Получилось очень даже недурно. Пиво «Галактионофф» — это вам не просто так! Хоть свой пивной ресторан открывай. С другой стороны, почему бы и нет.
Градус веселья повышался. В какой-то момент Анна, прощаясь со мной, ушла. За ней увязалась Кара, высказывая своё отношение к происходящему, но возможно, просто объевшись мяса. Остались только так называемые питомцы-мужчины.
Пупсик страдал. В него больше не лезло, но жадность брала своё, поэтому он сейчас лежал на спине, и наглаживал лапами огромный живот, пытаясь таким способом ускорить пищеварение, чтобы сожрать ещё немножко.
Цербер тоже остался со мной. В виду своей маленькой повседневной формы он тоже не мог дохрена съесть, но старался, сидя рядом и потихоньку доедая из тарелки.
Один без улыбки, аккуратно орудуя приборами, ел, как заправский аристократ.
Я обвёл глазами народ. Все смеялись и веселились, кроме одного. Я подхватил кружку и подсел поближе к своему новому бойцу, а по совместительству ученику Одина.
— Привет, Жора, ты чего такой грустный?
Георгий Пожарский перевёл на меня взгляд и улыбнулся.
— Да всё в порядке, командир. Спасибо за то, что взяли меня к себе, и посодействовали с быстрым увольнением.
— Всё в порядке! Для своих людей я готов на многое.
Я не стал говорить парню, что особых проблем с его увольнением не было. Да, я попросил об этом Сергея Долгорукова, чтобы не затягивали. И он по своим военным каналам сразу посодействовал, хотя Георгия никто и не хотел задерживать. Да, все признавали, что он пилот экстра-класса. Вот только его душевное состояние…
— Один рассказывал, что ты сделал, когда вёз его сюда. Ты считаешь, что у тебя всё ещё проблемы со смелостью? — спросил я у него.
— Да, как раз-таки нет, — без тени сомнения покачал головой парень. — Раньше у меня не было силы Духа, но был истребитель. Теперь у меня есть Дух, но нет истребителя. А как боец на земле, я реально оцениваю свои шансы. Я буду не слишком эффективным.