Кодекс Охотника. Книга XXXIII
Шрифт:
Короче, эффектно получилось, что уж тут говорить. Косяк я свой исправил, и даже более того, уверен — ни у кого из местных императоров никогда не было такого дракона. Да и не могло его быть по очевидным причинам.
После устроенного фейерверка наступила моя любимая часть, когда можно было вкусно пожрать. По всей, вновь отстроенной столице Драконов, бесплатно кормили простой люд. Знатных же гостей потчевали в главном зале.
Милое зрелище представляли из себя новые император и императрица Империи Драконов. От моего взгляда не ускользнуло, как периодически юная императрица осторожно дотрагивается
Кажется, династия китайских императоров будет продолжаться. Вот только получит здоровую дозу славянской крови. Что, уверен, не повредит им в перспективе.
Ещё было забавно наблюдать, как многие из местных присутствующих смотрят на Беллу, которая была одета в японском стиле, в белоснежное кимоно, и скромно сидела в сторонке, наслаждаясь изысканной китайской кухней. Ну да, Странники вечно шарились по мирам и жрали, что попало.
Белла любила вкусно поесть, но те взгляды, которые кидали на неё сильнейшие Одарённые этого мира, реально раздражали. Это примерно так, если ты сидишь спокойно кушаешь, а рядом с тобой находится вулкан, который вот-вот взорвётся. Ну или ядерная бомба с часовым механизмом. И это только та часть, которую Белла продемонстрировала наружу. Единственное, что, судя по всему, сдерживало гостей от глупых вопросов — это её явное сходство с Илларионом, к которому, в принципе, уже все привыкли.
Кстати, а вот и он. Илларион, ведя Эмико за руку, подошел ко мне. Затем, наклонившись, тихо сказал:
— Мы готовы, отец!
— Готовы к чему? — уточнил я, хотя, в принципе, понимал, о чём разговор.
— Император Ёсихото дал своё благословение. Теперь мне нужно твоё. И мы готовы к свадьбе.
Я улыбнулся. Кажется, Вселенная услышала мои стенания по поводу отсутствия отпуска и решила дать мне период спокойствия, за который, если повезёт, я смогу нехило так отожраться. Главное, чтобы не получилось также, как с Горынычем. И чтобы на будущую битву с богами — на поле боя меня не выкатывали, как мячик.
Первая крепость Охотников
Старый Мак беседовал со Старейшиной, обсуждая нюансы очищения миров. Так получилось, что Охотники являлись полноценными «санитарами леса», которые не только убивали больных «животных», но и убирали последствия за ними, дабы это всё не могло причинить вред окружающим. И в этом как раз использовались тысячелетние наработки Ордена, за сохранением и приумножением которого следили именно Старейшины.
Дело в том, что уничтожение миров было крайней мерой. Охотники и их союзники всячески пытались вернуть мир в прежнее состояние. Иногда это получалось. Даже безжизненные миры, практически стерилизованные после удара, можно было возродить, используя нужные навыки.
К примеру, богиня Исида до своей смерти сильно помогала с этим. Хотя, какая смерть… Как оказалось, даже могущественная женщина просто решила выйти на покой. И, более того, выйти замуж. Прямо сейчас она откачивала своего мужа Хранителя в одном из пространственных карманов. И его возвращение и продолжение службы на благо Вселенной стало весьма вероятным. За это тоже нужно было благодарить
Каково же было изумление старого Охотника, когда в зал решительной походкой вошёл Первый Охотник. Но не сам факт посещения Первым пиршественного зала было удивительным. Иногда он захаживал сюда поговорить с братьями, на время покидая свой вечный караул около стелы.
Удивительно было другое. Прямо сейчас Первый был облачён в свой блестящий доспех и снаряжён для боевого похода. Чтобы понять замешательство присутствующих, можно сказать, что последний боевой выход Первого случился до рождения практически половины из присутствующих здесь. А учитывая, что Охотники жили бесконечно долго, это о чём-то и говорило.
— Первый… — встревоженно поднялся Мак. — Что-то случилось?
— Скверна… Вот что случилось. Она пытается перейти в наступление, — сказал Первый с грустью в голосе.
— Помощь нужна?
— Нет, брат мой, — с доброй улыбкой Первый Охотник положил руку на плечо старого Мака. — Этот бой — мой. При всём уважении, сил на это хватит только у меня.
— С Кодексом в сердце! — стукнул себя по нагруднику Мак.
И, как эхо, за ним повторили все присутствующие здесь Охотники. Даже древние Старейшины мгновенно вскочили на ноги, вытянувшись во фронт.
— С Кодексом в душе, братья! — улыбнулся Первый. — Ты за старшего пока, — бросил он Маку.
— Хорошей охоты, брат! — только и успел сказать старый Мак.
Но вот услышал его Первый или нет, он уже не знал, потому что тот просто мгновенно исчез из этого мира.
Старый Мак почувствовал, как по спине у него пробежали тревожные мурашки. Старые знакомые, которых он не видел тысячу лет… две тысячи? Первый покинул свой вечный пост, чтобы отправиться на встречу со Скверной. И это поразило и насторожило старого Охотника.
Да, Скверна представляла собой угрозу, но давным-давно Орден Охотников научился ей противостоять. Да, это было неприятное явление или способность, которой обладал этот долбаный Неназываемый, но так Орден справился с Пустотой. В чём может стоять угроза от тёмного бога средней силы?
Основная тревога заключалась в том, что старый Мак не понимал мотивов Первого Охотника. Единственное, что он знал — тот никогда, абсолютно никогда, не ошибается. Если он сказал, что это так, значит это так. А это, в свою очередь, предполагает, что Скверна не так проста, как все думали до сих пор.
Мак тяжело вздохнул и повернулся к Старейшине Эдвину, одному из немногих Охотников, кто родился раньше самого Мака.
— Ты думаешь о том же, о чём думаю я? — морщинистое лицо древнего Охотника исказилось в невесёлой улыбке.
Мак согласно кивнул.
— Настало время ещё раз пристально пересмотреть все наши представления о Скверне…
Глава 12
— Господин… Я прошу меня простить и принять обратно! Я был не прав, и я…
— Умрешь! — только и ответил Неназываемый.
Одним взмахом руки он разорвал на сотни мелких кусочков тело этого идиота, который осмелился раньше звать себя его слугой.
А затем сбежал, когда ощутил угрозу и опасность… Когда его господин ослаб, он просто сбежал, в надежде, что у него все получится.