Кодекс страсти

Шредер Марта

– Второй кем?

Дэниел провел рукой по своим взъерошенным волосам.

– Второй госпожой де Винтер. Ты знаешь, в «Ребекке».

– Ты имеешь в виду тот старый фильм с Лоуренсом Оливье и какой-то хнычущей блондинкой? – Он посмотрел на Кэролайн, собрав лоб в морщины. – Как ты можешь сравнивать себя с этой жалкой мышью, как там ее зовут?

– Джоан Фонтен, и она не хныкала. Она страдала. Самоотверженно. – Кэролайн выставила подбородок. – Я чувствую себя ею, потому что ты продолжаешь сравнивать меня

со своей женой.

– Бывшей женой, – уточнил Дэниел.

– Неважно. Так или иначе, я устала от твоих попыток заткнуть мне рот из-за кого-то, с кем я никогда не встречалась, и кто сделал тебе… неважно что, когда вы были женаты.

Кэролайн посмотрела ему в глаза и увидела отблеск… чего? Тревоги? Она не могла понять.

– Так значит, ты хочешь все о ней знать. – Дэниел принял суровый и замкнутый вид. – Боже, почему женщины никогда не могут оставить в покое некоторые вещи?

– Женщины? – Кэролайн была оскорблена. – Во-первых, я не женщины. Я – это я. Кэролайн. Одна женщина. Единственная. И, во-вторых…

Прежде чем она успела закончить, Дэниел положил руки ей на плечи и притянул к себе. Его рот прильнул к ее губам со страстью, близкой к отчаянью. Когда ее губы наконец стали покорными, он поцеловал ее таким нежным поцелуем, почти лишив дыхания, а потом медленно отпустил. Еще секунду Кэролайн прижималась к нему. Затем она отстранилась, и их пристальные взгляды встретились.

– Я сделал это, чтобы ты знала, что я никогда ни с кем тебя не путал, Кэролайн. Никогда, – отрывисто прошептал Дэниел. Они немного помолчали, затем он откашлялся и сказал: – Так что же во-вторых?

– Я не пом – проскрипела Кэролайн. Она прокашлялась, и к ней вернулась способность соображать. – Я не помню точно, что было во-вторых.

– Что-нибудь об Элисон?

– Почему бы нам не забыть про Элисон? – предложила Кэролайн, но все же не устояла: – Как вы встретились?

– На вечеринке землячества в Пенсильванском университете.

Кэролайн взглянула недоверчиво:

– На вечеринке землячества?

– Именно. Нет, я не был членом общины.

– Это как-то неправдоподобно, – пробормотала Кэролайн.

– Но я не был и гостем. Я проводил большую часть выходных дней на вечеринках землячества. Я пробирался через юридический факультет, направляясь к бару. В общем, – он набрал воздуха в грудь и нырнул в ледяную воду памяти, – там была Элисон. Юная. Восемнадцатилетняя. Она была, как Алиса в Стране Чудес. Я влюбился в нее, будто провалился в колодец. – Он криво улыбнулся. – Или в кроличью нору.

– И? – Кэролайн хотела покончить с этим. Она уже услышала об Элисон Фрателли больше, чем ей хотелось.

– И она захотела выйти замуж, причем назло своим родственникам, поэтому она подобрала итальянца из Саут-Филли и заткнула всем им глотки. Но он ей скоро надоел, и тогда она

опять вернулась в бридж-клубы и загородные клубы, распивать «Кровавую Мэри» возле бассейна. – Дэниел пожал плечами. – Вот и все.

– Не совсем. А Сара?

– Да, Сара нарушила образ жизни Элисон почти на год. Затем она родилась, и оказалось, что это – не кукла, которая тихо сидит в уголке, когда с ней не хотят играть. Ее нужно было кормить, переодевать.

– И любить, – мягко добавила Кэролайн.

– О да, это особенно, – улыбнулся Дэниел. – Элисон же хотела оставаться в центре внимания и совершенно не намерена была о ком-то заботиться. Поэтому она ушла и вернулась к маме с папой.

– Она оставила Сару с тобой?

Кэролайн была поражена наплывом гнева, который вызвала у нее бывшая жена Дэниела.

– Да. Ее родители быстро у6едились, что сами они не хотят воспитывать Сару и что Элисон никогда не повзрослеет достаточно для того, чтобы заняться этим. Поэтому Сара осталась со мной.

– Ты жалел об этом?

Счастливая, преображающая улыбка, которая появляется так редко, озарила лицо Дэниела:

– Никогда. Ни минуты. Сара – это лучшее, что у меня есть. Я почти простил Элисон за тот ад, через который она заставила меня пройти, потому что она подарила мне Сару.

Кэролайн дотянулась до его руки и взяла ее обеими руками.

– Она чудесная малышка. Ты, должно быть, очень гордишься ею.

– Да, она прекрасна, правда? – Дэниел продолжал улыбаться, сжимая руку Кэролайн в своей. – Боже, как я скучаю по ней, когда она уезжает к Элисон!

– Мать Элисон берет ее погостить?

– Да, слава Богу. Иначе я не отпустил бы ее. Элисон способна забыть Сару посреди Пятой авеню, если что-то попадет ей в глаз.

– Она сейчас живет в Нью-Йорке?

– Она снова вышла замуж. Очень благополучный, очень богатый банкир, который ухитрился не угодить в тюрьму. Кажется, он заработал свой первый миллион, делая сложные капиталовложения где-то в Швейцарии. – Дэниел улыбнулся. – Они живут на Саттон-плейс в Нью-Йорке и имеют дом в Гринвиче. Они часто принимают гостей. У него двое взрослых детей – помимо Элисон. Ты закончила свой допрос с пристрастием, Кэролайн?

– Какой до…?

Дэниел обнял ее и снова поцеловал. Кэролайн почувствовала, что сбивается со счета. Если не прекратить это немедленно, то… Она вывернулась из его рук:

– Довольно, Дэниел. Ты обещал.

– И правда. – Он медленно отпустил ее. – Прости, Кэролайн. Я рядом с тобой совсем недолгое время, но уже успел забыть все свои решения и обещания вести себя хорошо.

– Да, я не думаю, что стоит это делать. – Кэролайн строго взглянула на Дэниела. – Вряд ли сейчас подходящее время, чтобы увлекаться. Я имею ввиду, что университет, Рождество, наши семьи и все…