Кодекс выживания
Шрифт:
— Ой, и правда…
Я открыл пару банок ножом и дал их Псинке и девушке. Собака сразу принялась опустошать содержимое, а девушка некоторое время воротила носом. Я же допивал вторую бутылку пива и открыл себе баночку консервов. Пиво, рыбка, а жизнь налаживается…
— А там ничего больше нет? — спросила Арина, неуверенно держа в руках открытую банку.
— Пиво есть, будешь?
— Фуу… Вина бы выпила.
Псинка прикончила свою порцию и принялась опустошать сардины в руках Арины.
— Эй, это моё!
— А не фиг зевать…
Быстро
Сломанная нога, порубленные руки и спина. Но умерла тварь именно от удара по спине. Хмм, похоже, я по почке угодил…
Я взял нож и сильнее разрезал место, по которому вчера пришёлся удар топора. Действительно, почка слегка порезана, хотя хватает и других ран. Может, он сдох от их количества? По крайней мере, теперь буду знать, что голову необязательно превращать в фарш, чтобы успокоить этих зомби… То есть не зомби, а мутантов.
Вырезав почку, я едва не блеванул. Вонь, загустевшая кровь, скользкие органы. Всё это пыталось позвать мой завтрак на прогулку. Но необходимость в калориях оказалась сильнее и сдержала его внутри желудка.
Но разрезать почку я не стал. Спустился в подвал ещё за одной бутылкой пива. Несмотря на длительный перерыв и относительно голодный организм, алкоголь пока не вызывал опьянения. Разве что небольшое расслабление.
После третьей баночки мысль о потрошении мутанта уже не была такой отвратительной, и я всё же разрезал изъятый орган.
Лучше бы я этого не делал.
Вонь усилилась в несколько раз. Даже Арина, сидевшая далеко услышала этот запах. Завтрак снова попросился наружу, и в этот раз я не смог его сдержать.
Проблевавшись, решил выпить свежей воды. Достал ведро из колодца, напился сам, напоил товарищей, а потом вылил эту воду в другое ведро и бросил туда разрезанную почку. Вонять почти перестало. А на дно ведра опустился маленький камушек.
Я достал его и внимательно рассмотрел. Размером с крупицу гречки, формой тоже похож, а цвет бледно-фиолетовый, как у того светящегося метеорита. Этот тоже немного светился, но не так ярко. Если осколок можно сравнить по яркости с угасающим угольком жара в костре, то этот камушек больше напоминал фосфорную кнопку на пульте, свет которой только выдавал её присутствие, но не освещал ничего вокруг.
И что, я должен это просто сожрать?
Стрёмно, если честно… Что если я таким же мутантом стану, а рейдеры порадуются, когда выпотрошат меня. Нет, жрать её не стану, пока не узнаю об этом чуточку больше. А спрячу её в чехле телефона. Я по привычке таскаю его с собой, хоть он и не работает.
То же самое проделал и со второй почкой, но уже без процедуры очищения желудка. Во второй почке нашёлся такой же крохотный камушек.
Арина наблюдала за мной издалека, но, когда увидела, что я достал что-то из ведра и спрятал в чехол телефона, начала странно себя вести.
Девушка ощупала грудь, причём так тщательно, как даже я не стал бы, при всём своём накопившемся желании.
Потом
— Что-то потеряла? — спросил я подходя.
— Не твоё дело! — грубо рявкнула она.
— Эй, мы же вроде договорились не грубить друг другу.
— Отвали, я не в настроении…
Псинка принесла мне тот самый камушек, который я оставил в доме, но не смог потом найти. Только он уже не светился и вообще никак не отличался от обычного щебня. Но это точно он, я запомнил его форму и размер.
— Не это ищешь? — спросил я Арину, показывая камушек.
— Ах ты… Ворюга! Отдай! — взбесилась она.
— Это я ворюга? Ничего не хочешь рассказать? — удивился я.
— Не хочу, дай сюда, мудило! Я всё парню своему расскажу!
— Тебе бы очень пошла фраза «моя прелесть». Можешь сказать ещё с таким придыханием?
— Что ты несёшь! Я нашла это в доме бабушки!
— И ты не видела, как я возился с этим камнем?
— Нет!
Я продолжал сверлить её взглядом, как родители смотрят на завравшегося ребёнка, зная всю правду.
— Ладно, видела… Но ты оставил его, а я забрала. Отдай, пожалуйста, я Серёже хотела показать…
— Ох какие мы слова знаем, пожалуйста… И с чего ты взяла, что он камнем заинтересуется?
— Я же видела, как ты старался его достать. Наверное, он очень ценный. Ещё и светится так прикольно…
— На, только он уже не светится, — я отдал ей камень, который уже стал бесполезен.
Я неуверен, но думаю, с потерей свечения он потерял и свою ценность.
— Эй, ты сломал его!
— Он таким и был после тебя.
Девушка положила его в свой лифчик.
— Ты его в своём сиськохранилище держала что ли?
— Да… То есть никакое это не хранилище! Дурак…
Арина демонстративно отвернулась и сделала вид, что проверяет своё копьё, которым так ни разу и не воспользовалась.
Мда, ну и крыса, оказывается. Хоть по внешности и не скажешь… Интересно, та энергия с камня впиталась в девушку? Или в её сиськи? Может, они теперь тоже будут светиться в темноте?
С застывшей на лице дурацкой улыбкой я принялся собирать еду в рюкзак. Но не успел я закончить, как Псинка уставилась в сторону огорода. Точнее, сада, мужик, проживающий тут засадил весь огород деревьями и кустами ягод.
— Что там? Кто-то есть? — спросил я тихо.
Псинка ответила приглушённым рычанием.
— Арин, уходим.
Девушка испугалась, а поэтому не стала шуметь или спорить. Мы быстро перебрались через забор в следующий двор. Я бегло осмотрел его, но не заметил никакой опасности. Псинка тоже не опасалась нового укрытия, а смотрела на предыдущий двор.
Со стороны сада вылезло нечто…
Привычный вид облезлой кожи ничуть не удивлял. Как и полное отсутствие одежды, даже порванков никаких не осталось. Тело слегка вытянуто, но тоже в пределах нормы. Можно принять за долговязого худощавого парня.