Кодовое слово: Аненербе
Шрифт:
— Народ, смотрите! — Илья, шедший позади всех, окликнул нас.
Мы развернулись и перед нами, на расстоянии пары километров образовывался густой, низко стелящийся туман. Памятуя, что он необычной природы, мы испугались.
— Может он обычный? — Предположила Даша. — Сегодня было такое пекло!
Нам бы всем хотелось в это верить, но проверять никто не решился.
— Нужно поторопиться, разбить лагерь и зажечь пару костров! — Серьёзно произнес Тёма. Мы возобновили путь.
По словам Даши, неподалёку проходила речка «Ушачка», а с ней на одном берегу раскинулось небольшое поселение. Мы
Я быстро стянула рюкзак и нашла в боковом кармане четыре толстых свечи и зажигалку.
— Держите скорее! — Всунула дрожащими руками каждому свечку, быстро её зажгла и сказала: — Всё, что вы услышите или увидите, всё это нереально. Старайтесь не уходить с того места, где настигнет туман. Как только он сойдет, мы все должны быть у этой речки! — Я указала в сторону….тумана.
— Я боюсь. — Гончарова, стоявшая с Тёмой, вцепилась в него мёртвой хваткой, когда у ног мы увидели молочную дымку.
— Господи, помоги! — Моя молитва утонула в густой, непрошибаемой тишине.
Я осталась одна. Нас всех разделило. Возможно, даже Дашу с Тёмой, хоть она и держала его весьма крепко.
— Я не боюсь. Я тебя не боюсь. — Причитала я, а в ушах слышала своё собственное сердцебиение. Да я с ума сошла, раз разговариваю с туманом!
«Боишься» — Услышав рядом с собой этот жуткий шёпотом, у меня лёгкие к позвоночнику прилипли. От страха в глотке пересохло, как в пустыне.
Но когда потухла свеча, я почувствовала, как по щеке прокатилась одинокая слеза страха. Слеза обречённости.
— Отвяжись! Я сказала, что не боюсь! Проваливай! — Закричала я, крепко держа уже потухшую свечу.
«Боишься!» — В какой-то миг я услышала свой собственный, но искаженный насмешкой, голос.
— Ты не я, и ты не знаешь, какая я и чего боюсь! — Твёрдо заявила я, опуская руку со свечкой, которая до этого держала её словно меч.
«Знаю». — И снова мой голос. Мерзкий, противный, изводящий меня.
«Ты боишься меня» — Уверенно прошелестел голос, окружая меня со всех сторон.
— Нет. — Я была всё ещё тверда в своём решении. С чего бы мне бояться обычного тумана?
«Ты боишься нас» — Я отпрянула, когда дымка передо мной начала преображаться и деформироваться в человеческие фигуры без лиц. Лишь человеческий образ впереди, лица которого я никогда не видела, вызывал у меня непреодолимый ужас.
Я боялась его. Боялась до помутнения рассудка. До стоячих слёз в глазах. Боялась. Его. Тот, кто отнял у меня всё. Семью, будущее, счастье. У меня осталась лишь моя жизнь.
«Он твоя главная проблема» — Шёпот также приобрёл человеческие очертания, плавно передвигаясь.
— Моя проблема, это ты.
«Не прячься. Он здесь. Здесь. Здесь». — Шёпот повторяясь, сходил на нет.
Я решила отойти немного, не хочу смотреть на эти мутные, мрачные фигуры. Как военное вторжение на территорию врага. Однако сделав пару шагов спиной назад, я обо что-то споткнулась.
— Ой! — Повалилась на землю, больно ударяясь и сдирая ладони. — Чёрт. — Шикнула и обернулась.
Крик застрял в горле, а в носу засвербело от накатившей истерики.
— Мама. Папа. — Прошептала я, подползая к родителям, но остановилась совсем близко.
«Боишься» — Мимо меня проплыла та самая фигура, и я отчётливо поняла, что она делает.
Страхи. Она выискивает наши самые потаённые страхи, вытаскивая их наружу, будто тянет острыми крюками за кожу. И от этого страха ты находишься в таком подвешенном состоянии, что тьма и отчаяние накрывают с головой, чёрными, липкими нитями окутывая всю твою душу, забирая её. Похищая её.
— Не получится. — Смотря равнодушным взглядом на фантомы моих родителей, я вздохнула. — У тебя ничего не получится. Это лишь плод моего воображения! — Рявкнула напоследок, взмахнула рукой, и трупы родителей растворились в земле.
— Что ты такое? — С отвращением напрямую спросила я, вставая на ноги и отряхивая ладони.
«Я это ты». — Я почувствовала, как засосало под ложечкой, когда увидела «Её».
Передо мной стояла я. Абсолютно точно такая же копия, только мерзкая и злая. Её оскал, глаза и губы вызывали чувство отторжения. Тошнота подступила к горлу.
— Зачем ты это делаешь? — Не сводя взгляда с «себя», спросила я.
«Это делаешь ты». — Продолжил фантом, смотря на меня исподлобья. Откуда-то из тумана появился ещё одна иллюзия. Без лица. Император Вайлас. Он подошёл ко «мне» сзади, разрезая горло туманный мечом. Фантом растёкся молочной дымкой, пропадая.
— Мой страх, быть убитой Императором Вайласом? — И как только я произнесла это, весь туман впитался в землю, оставляя после себя лишь воспоминания. Я так и продолжала стоять на той полянке, где мы и расстались с ребятами. Но кроме меня здесь больше никого не было.
Значит, ещё не все посмотрели своим настоящим страхам в глаза. Меня трясло. Все кости будто заледенели, а тело не слушалось. Я упала на землю, рядом с нашими рюкзаками, стараясь успокоиться.
Я ничего не понимала. Откуда этот туман и зачем он заставляет нас оживлять собственные страхи? Какой в этом смысл? Так я лежала довольно долго, но всё же понимала, что друзьям по возвращению понадобятся силы. Поэтому фактически взяла себя за шкирку и заставила разбить лагерь и разжечь костёр.
Куски черного хлеба, нанизанные на ветку, плавно обжаривались на открытом огне, когда я услышала мужской крик совсем неподалёку. Отложив палку, я встала со стульчика и увидела рыдающего Артёма, который упал на колени и кулаками бил пожухлую траву.
Я схватила бутылку воды, которую приготовила для каждого, и понеслась в сторону Бондарева. Орал он знатно. Я прежде никогда не видела человека таким несчастным. Его боль кружила рядом, не отпуская.
— Тише-тише! Всё закончилось! Тише! — Я упала на колени, роняя рядом бутылку. Крепко обняла Тёму, поглаживая его по спине, успокаивая. — Всё прошло. Прошло. Шшшш! — И когда первая волна истерики стихла, я просто раскачивалась вместе с Бондаревым. — Попей водички. — Раскрыла бутылку, и парень жадно припал к горлышку. Остатки я вылила ему на руки, промывая царапины.