Кое-что об архимагах
Шрифт:
«Ты должна была бежать наверх и всем об этом рассказать!» – чуть не взвыл Фил и еле удержался, чтобы в сердцах не махнуть рукой.
Архимаг, пожав плечами, глянул по сторонам и загрузил свою ношу на руки Филиппу – вернее, попросту нагло скинул, а тому волей-неволей пришлось подхватить.
Вета тут же театрально упала ему на руки, закатив глаза. При этом, впрочем, уверенно цепляясь за его одежды. Кажется, чудовище планировалось обуздать, приучить есть из рук и называть свое золото «нашим общим».
Кеош резко повернулся, стукнув симпатичной головой
– Это кто?
– Сумасшедшая какая-то. – Деловито ответствовал Филипп, вскрыв вздох разочарования. – Ждала тебя тут, у стены.
– Зачем ждала? – Хозяйским взглядом осмотрел добычу архимаг.
– Кто их знает, тут женские романы не умнее наших. – Отмахнулся Фил. – А это кто? – Указал он на свою ношу.
– Аа-а, потерянное поколение! – Возмутился Кеош в голос. – Бесталанность! Ты бы видел, какие кривые швы они исполняют на трупах! А базовые ритуалы? Чуть что, надрез, капля крови – и в сразу обморок! Досталась же напарница… Тьфу! – И в самом деле сплюнул он на холодный пол. – Хотя ладно, эта хоть не блюет…
Филипп скорбно посмотрел на свою ношу. Девица выглядела изрядно бледной, а в темных волосах явно пробилась седина. И это лет в шестнадцать-семнадцать – чудя по внешнему виду…
– А ты зачем пришел? – Логично уточнил Архимаг.
– Обменяться информацией. Столько времени прошло. – Отбрехался Кеош.
– Так обменивайся.
– Читаю историю этого мира. Написана пять лет назад, и ни слова правды.
Собственно, как и всякая власть, местные ловко переписывали хроники в свою пользу.
– Я нашел тут устные предания, – пожевал губами Кеош. – Тоже переврано… Но симптоматично, знаешь ли. Как появлялись реки и озера, как им давались имена. Все сотворены героями в битвах.
– Может, отправить кого в порт? У купцов пусть поспрашивают – корабли сюда поднимаются с южного моря и идут до проливов в краях вечной зимы.
– Уже сделал. Есть созвучные персонажи и ключевые точки. Можно работать – я займусь сам. С тебя архивы.
Которые – серебряный за посещение… Ну конечно же…
– Расходы пополам, – скрипнул он зубами.
Ради виду, разумеется – искать он не собирался. Но простое согласие вызвало бы подозрение.
– Разберемся. Как Аркадия? Ходят слухи, ее видели в этих стенах? – Обвел Кеош взглядом пространство вокруг.
– Перебралась в Академию. Говорят, дом баронессы сгорел дотла. Пока строят новый, светлейшая решила удостоить академию своим присутствием. – Чопорно ответил Фил.
– Сама и сожгла, – хмыкнул Кеош.
– Даже не сомневаюсь.
Потому что другого убедительного повода заселиться сыскать было трудно. Во всяком случае, это куда правильнее жизни в гостиницах или съемных домах. Никто не удивится.
Понятно, что покои Светлейшей будут куда роскошнее и точно отоплены – никакого урона статусу.
– Это она зря, – задумчиво вымолвил архимаг. – Тут условия, все же, похуже – не в комнате, так в коридорах. Заболеть можно…
– Мечтай, – скептически высказался Темный.
И Кеош согласно вздохнул в ответ.
– Ну, я пошел. – Заторопился архимаг с девчонкой в руках.
– Стой! А с этой что делать? – Возмутился Филипп.
– Отнесешь на восьмой этаж, зеленое крыло, справа четвертая. – Деловито уточнили ему без единого угрызения совести. – Головой отвечаешь!
Хотя какая там совесть. Фил еще раз оглядел нетяжелый груз.
А тот возьми – и приоткрой глаза.
– Храмовник? – Слабым голосом произнесла девушка. – Т-ты, забрал меня оттуда. Ты спас меня! – Вцепилась в него черноокая девица руками.
Филипп хотел было отказаться, но подумав, кивнул.
– Еле отбил. – Скромно произнес он.
– Я такого натерпелась, – уткнулась она лицом в одежды Филиппа и горько заплакала. – Я не хочу! Не хочу служить тьме!
– Никому не позволено заставить, – мягко произнес юноша.
– А еще этот, настоящий мясник! – Вздрогнула дева, опасливо оглянувшись по сторонам в коридоре, и перешла на шепот. – Он угрожает мне! Говорит, еще раз не сделаю верно – и я окажусь на столе вместо трупа! – Плакала девчонка. – А еще он потребовал участвовать в темных ритуалах вне стен!
– Обсудим это в моих комнатах, – насторожившись, зашагал Филипп с девицей в руках. – Я приму твою исповедь.
Глава 28
Условности раздражали. Кеош облизал пересохшие губы и зло посмотрел вдоль широкого и длинного коридора, забитого голытьбой, калеками и нищетой, искавшими у герцога Вайми службы, справедливости или медной монетки, брошенной в дрожащие от голода руки. Хватало и случайных бродяг, зашедших в гостевой дом погреться без надежды на герцогскую милость – за окном выпал первый снег, и сильный ветер продувал даже сквозь теплое шерстяное пальто.
Самые наглые дремали на полу, робкие теснились возле выхода, готовые сбежать в любой момент – за порядком приглядывали пикинеры, охранявшие дверь во внутренние покои. Иногда стража проходила сквозь коридор, обухами пик сгоняя наглецов за порог, и на какое-то время в коридоре наступала испуганная тишина. Ненадолго – вскоре люди вновь начинали шептаться, роптать, гулко кашлять, храпеть и цепляться локтями. А вместо выкинутых в коридор с улицы набивались новые страждущие – если не милость получить, то хоть не околеть от холода.
Говорят, герцог был стар, постоянно мерз, поэтому на обогрев тут не скупились. Молчаливый истопник, подкидывающий дрова в пламя очага у стены, как-то перебивал сквозняк из хлопающей уличной двери. Под ногами таял снег, нанесенный внутрь просителями – влажность набиралась черной плесенью на высоких потолках, прячась в тени лепнин. Воздух то становился удушливо-горьким, то наполнялся свежестью с улицы.
А Кеош ощущал раздражение все сильнее и сильнее, все чаще поглядывая на дверь, ведущую во внутренние покои.