Кое-что за Одессу
Шрифт:
Кстати, в советское время улица Головатого носила имя «улица Богатого». На мой вкус, логика немного нарушена: головатый должен стать богатым, а не наоборот.
По составу магазинов, ателье и т. п. первый квартал улицы Черноморского казачества (переименованной, что характерно, из улицы Московской) в советское время напоминал главную улицу маленького провинциального городка. Сейчас, дополняя это впечатление, на улице даже разместили «Музей истории и развития Украинского казачества» – вернее, маленький музейчик. Специально не интересовался, но, ежедневно (а иногда и несколько раз в день) двигаясь по улице Черноморского казачества на работу, ни разу не видел, что музей открыт.
Движение в глубь Пересыпи – тем более пешком – никак не входит в планы нашей экскурсии «Одесса военная». Хотя, глядя на остановленные и разрушающиеся здания заводов, из которых на 90 % состоит улица, можно представить, что война закончилась только что…
Итак, мы остановились
Снайпер, моряки-разведчики и маршал Победы
Возвращаемся к точке бифуркации, то есть к углу переулка Маяковского и улицы Преображенской. Для этого нам нужно подняться по спуску Маринеско. «Подняться по спуску» – нормальное выражение в городе, где все улицы, имеющие значительный уклон, называются спусками. В Одессе сугубо теоретически это можно объяснить экспортным характером порта во времена становления города: грузопотоки вниз – в порт – превалировали над грузопотоками наверх – из порта. Но как же быть с Андреевским спуском в Киеве и с Васильевским спуском в Москве?
В любом случае нужно двигаться наверх. Сделать это лучше на любимом транспорте одесситов – на такси (поговорка «в Москве всё близко: одна остановка на такси» сочинена не москвичами, а одесситами). Недаром Адам Казимирович Козлевич, восстановив «Антилопу-Гну», вернулся на ней не в сонный Арбатов, а в весёлый Черноморск. Он даже способствовал браку Остапа Ибрагимовича Бендера и Зоси Викторовны Синицкой в оптимистической редакции «Золотого телёнка» (см. главу «Адам сказал: так надо» и экранизацию 2006 года с Олегом Евгеньевичем Меньшиковым в главной роли – по мнению некоторых критиков, это единственный творческий неуспех актёра).
В результате Остап Бендер смог потрудиться управдомом в доме № 47 по Екатерининской улице (в те времена – улице Карла Маркса), что и засвидетельствовано соответствующей табличкой.
Бизнес-потомки Козлевича объединены примерно в 35 фирм. Среди служб такси есть даже чисто женская: чтобы представители слабого пола не боялись садиться в такси, в этой службе за рулём автомобилей розового цвета сидят водители-женщины.
Но ещё проще поднять руку. Вторая либо третья машина (первую – как опытные конспираторы – мы не берём) за скромное вознаграждение станет «Вашим персональным автомобилем» на несколько минут, нужных, чтобы доехать от начала спуска Маринеско до угла Преображенской и Щепкина (она же – Елисаветинская).
Впрочем, как конспираторы, мы не возвращаемся тем же путём, а просим водителя повернуть направо в небольшой переулок напротив Одесского Художественного музея. Заметим, что первой владелицей здания, впоследствии превращённого в музей, была Ольга Станиславовна Потоцкая. Тем не менее в сознании одесситов усадьбу связывают с именем её матери – Софии, в честь которой назван не только знаменитый Софиевский парк в Умани, но и улица, где музей стоит.
Пока мы высказывали это замечание, мы уже проскочили уютный переулок Ляпунова и повернули налево к зданию в античном стиле. Это областная научная библиотека Одессы – библиотека имени Горького или «горьковка». С левой стороны от входа мемориальная доска с горельефом женщины в военной форме. Ниже фигуры надпись: «Здесь в 1941 году работала Герой Советского Союза участница обороны Одессы и Севастополя снайпер Людмила Михайловна Павличенко». Людмила Павличенко – самый знаменитый снайпер Великой Отечественной войны. За год – с июня 1941 по июнь 1942 года – она уничтожила 309 фашистов, в том числе 36 снайперов противника. После тяжёлого ранения Людмила Павличенко была включена в состав делегации, направленной в США и Канаду. Её принимал президент США, но более всего запомнилось выступление Павличенко в Чикаго. С солдатской прямотой она сказала многотысячной аудитории: «Джентльмены! Мне двадцать пять лет. На фронте я уже успела уничтожить триста девять фашистских захватчиков. Не кажется ли вам, джентльмены, что вы слишком долго прячетесь за моей спиной?!» Американцы – народ в массе своей открытый и очень честный – горячо поддержали «неполиткорректного» оратора. А в самих воспоминаниях Павличенко есть очень интересные строки о приёме, который устроил в её честь Чарлз Спенсёр Чарлз-Спенсёрович Чаплин. Причина внимания великого актера и режиссёра к великому снайперу – отдельная и непростая тема. Это внимание не ограничивается только антифашизмом Чаплина либо банальным любопытством. Однако более подробно эту тему развивать не будем – желающие могут посмотреть в Интернете соответствующую часть
Библиотека стоит на улице Пастёра. Чтобы вернуться к точке «бифуркации», нужно повернуть налево на втором перекрёстке, и затем направо. До угла Преображенской – один длинный квартал по Елизаветинской (Щепкина).
На подходе к углу видим большой серый дом. У ленинградцев словосочетание «Большой дом» вызвало бы вполне определённые ассоциации. Но в Одессе всё более мирно: здание (самое большое по кубатуре из всего, построенного в Одессе в 1930-е годы) сразу предназначалось для консервного института (модная тема для южного и портового города). Барельеф рядом с окнами актового зала изображает пятерых дюжих молодцов, тянущих невод с будущим содержимым рыбных консервов. Название и перечень факультетов, как водится, менялись за почти восемьдесят лет. Но нас интересует период обороны Одессы в августе – октябре 1941-го года. В это время, как следует из таблички на углу здания, здесь размещался отряд разведчиков морской пехоты. Среди перечисленных в табличке наиболее отличившихся морпехов одесситы хорошо знают будущего поэта и сценариста Григория Михайловича Поженяна. Именно по его сценарию снят один из самых известных фильмов Одесской киностудии – «Жажда». По сюжету фильма отряд моряков – разведчиков на несколько часов отбил у фашистов водонасосную станцию и ценой своей жизни дал на это время воду осаждённой Одессе.
Как положено в эпоху «разоблачения сеанса Чёрной магии», в 2006-м году появился труд Александра Анатольевича Черкасова «Оборона Одессы. Страницы правды». Заметим, что подзаголовок – «Страницы правды» – вольно либо невольно бросает тень на предыдущую литературу по этой теме. В частности, автор выдвигает тезис: Одесса, отрезанная от водоснабжения, обеспечивалась водой из артезианских колодцев (о системе водоснабжения – см. в разделе о посещении дома № 9 по улице Гоголя). Короче говоря, по мнению Черкасова всё, описанное Поженяном – классическая фантазия поэта-моряка. Не исключено, что правда жизни действительно прозаичнее героического эпоса Поженяна. Но кто может точно сказать, был ли троянский конь первой осадной башней, придуманной замечательным инженером Одиссеем, или это позднегреческая выдумка? Троянский конь – реальный факт истории, так же, как для одесситов – бой за водонасосную станцию жарким августом 1941-го года. И ещё один занимательный факт – в фильме «Жажда» Вячеслав Васильевич Тихонов впервые сыграл нашего разведчика, работающего в тылу врага. Может быть, этот факт определил выбор режиссёра Татьяны Моисеевны Лиозновой для легендарных «Семнадцати мгновений весны».
Для окончательного закрепления темы разведчиков-черноморцев ещё два момента.
Как гласит легенда, высокое военное начальство посетило отряд в здании, около которого мы сейчас стоим, и, восхищённое их подвигами, согласилось выслушать пожелания, осуществимые в условиях войны и осады города. Моряки попросили только заменить положенный солдатам чай на привычный для моряков компот. Думаю, что в сентябре в Одессе – даже если это сентябрь 1941-го года – приготовить компот было легче, чем привезти чай.
И второе. Спустя годы после войны Григорий Михайлович написал стихотворение об отряде. Так в литературе навеки закрепился наш родной Холодильный институт. Родной, ведь с 1969-го по 1974-й год в этом здании на факультете теплофизики Одесского технологического института холодильной промышленности учился Анатолий Вассерман, и с 1977-го по 1982-й – я. Итак, это стихотворение:
Нас в разведке тринадцать было.Нас в Одессе война крестилане штыками и не огнём —тяжкой ношею за плечами,настороженными ночами.… Жили мы на углу Пастера,В доме мрачном и тёмно-сером.Дом – служебный. В дверях – наряд.А внутри патрули в три смены.пять глухих этажей, да стены,да тринадцать матрацев в ряд.Каждой ночью они пустели.Молча скатывались постели,и в машине – в который раз! —холод кожаного сиденья,город – чёрной скользящей тенью,напряжённость случайных фраз.А за вспышками огневыми,за дозорами сторожевыми,за постами чужих застав —пушки, выведенные из строя,пленный немец с крестом героя,повалившийся вниз состав…Вместе мы собирались редко…Кто с разведки, а кто в разведку.