Коэффициент поцелуя
Шрифт:
Но вместо того чтобы просто развернуться и уйти, как она ожидала, Майкл склонился к ней и легонько поцеловал в губы.
– Пока, Стелла.
Она ошеломленно проводила его взглядом. Они встретятся снова. Через неделю.
– А это еще кто? – Даже держа смартфон в нескольких дюймах от уха, Стелла уловила изумление в голосе матери.
– Это… Майкл. – Стеллу захлестнула волна беспокойства, дышать стало трудно. Надо бы радоваться – мать узнала о том, что у нее в гостях побывал мужчина.
Повисло недолгое молчание,
– Стелла, милая, ты что, провела ночь с мужчиной?
– Это не то, о чем ты подумала. Мы ничем таким не занимались. Только целовались. – Лучшие поцелуи в жизни Стеллы.
– Ну, а почему нет?
Губы Стеллы шевелились, но слова не слетали с них.
– Ты взрослая женщина, ты сама делаешь выбор. А теперь расскажи-ка мне, что это за Майкл.
Глава 6
Уничтожить. Перехитрить. Победить.
Майкл пристально смотрел на траурно-черную форму противника в поисках слабости, которой можно воспользоваться. Только сейчас, в самый разгар поединка, он мог выпустить на волю потаенные эгоистичные инстинкты, с которыми ему приходилось бороться каждый день. И это было чертовски приятно.
Как бы яростно он ни пытался их подавить, в глубине души он оставался таким же, как его отец. Эта дрянь передалась ему вместе с его кровью.
Майкл оттолкнулся ногой и приготовился нанести удар в голову. Когда меч противника поднялся, чтобы блокировать удар, Майкл поднажал, ускоряясь, и по дуге отвел оружие противника вниз. Кончик его меча ударил соперника в бок.
Чистое очко. Поединок окончен.
Все поклонились и опустили мечи на пол с синим покрытием, а затем уселись на колени. Майкл терпеть не мог этот момент, но не потому, что практическая часть закончилась, а потому, что пришло время снять экипировку и возвращаться к нормальной жизни.
А экипировка была прекрасна. В классическом костюме ты один человек. В футболке – другой. Жуткая черная форма со зловещей металлической решеткой, скрывающей лицо, делала тебя совершенно иным человеком. Все обмундирование весило тридцать фунтов, но Майклу оно казалось легче, когда он облачался в него.
Снимая слой за слоем, Майкл ощутил на коже прохладный воздух, и реальность стала вновь проникать в голову. Тяжелые мысли громоздились друг на друга, словно кирпичи, возвращая его в прежнее угнетенное состояние. Ответственность и обязательства. Счета. Семья. Дневная работа. Ночная работа.
Когда тренировка официально закончилась, Майкл сложил экипировку на место, на полку у черной стены. В раздевалке, куда уже набилось пятеро человек, было дьявольски тесно, а ждать ему не хотелось, поэтому он решил переодеться в коридоре. Не было в нем ничего такого, чего не видела бы половина калифорнийских женщин.
Две старшеклассницы, хихикая, поспешно скрылись в женской раздевалке, а Майкл, закатив глаза, натянул джинсы поверх облегающих трусов. Знакомьтесь, Майкл Ларсен: обработал половину калифорнийских женщин, а теперь и еще двоих.
– Ну, все, теперь через неделю жди в нашей группе
– Я их сдам тебе, сам будешь учить, – отозвался Майкл, доставая из спортивной сумки мятую футболку и разглаживая ее.
– Вот они расстроятся-то.
– Ну и что. – Он натянул футболку и не смог удержаться, чтобы не взглянуть на отражение в большом зеркале на стене.
Девчонки часто вешались на Цюаня. С бритой головой и татуировками, плотно покрывающими его руки и шею, он был похож на азиатского наркобарона. Ни за что не догадаешься, что он сам зарабатывает себе на обучение в школе предпринимательства, помогая родителям в ресторане. Майкл же, в свою очередь, был красавчиком.
Не то, чтобы это была большая проблема – по сравнению с той же оплатой счетов, – но реакция людей ему уже наскучила. Ну, не считая реакции одной экономистки. Было очевидно, что Стелла находит его привлекательным, но видит в нем не просто дорогой кусок мяса. Она разглядела в нем то, чего не смогли другие. Майкл не мог забыть, как она поцеловала его, когда он завоевал ее доверие, как она растаяла и…
Поняв, к чему ведут эти воспоминания, Майкл мысленно врезал себе по яйцам. Стелла была его клиенткой, клиенткой с проблемами. Чертовски тупо думать об их встречах в таком ключе.
– Если к нам придут новые ученики, я возьмусь их обучать. Я не против, – предложил Кхаи, младший брат Цюаня. Он еще не успел переодеться и тренировал удары с разбега перед зеркалом: его шаги были быстрыми, но равномерными, словно у робота.
Цюань закатил глаза.
– Он всегда не против. Даже когда они на шею ему вешаются. Последнюю ты, наверное, видел. Пригласила его на ужин, а он ей: «Нет, спасибо, я уже поел». – «Может, тогда десерт?» – «Нет, я после тренировки сладкое не ем». – «Кофе?» – «Тогда я не усну, а утром на работу».
Майкл не сумел сдержать улыбку. Кхаи чем-то напомнил ему Стеллу.
Цюань убрал оба их меча в стоящий поблизости ящик и сказал:
– Отлично сражался. Плохой день?
Майкл пожал плечами.
– День как день. – Он должен был быть благодарен. Он и был благодарен. Все будет хорошо, если он перестанет думать о том, что пришлось оставить в прошлом. Он не жалел, что променял прежнюю жизнь на новую – он бы и снова так сделал, – но в то же время эти мысли его не покидали. Если уж на то пошло, со временем становилось только хуже. Потому что он – эгоистичный ублюдок. Как и его отец.
– Как мама?
Майкл запустил пальцы в волосы.
– Хорошо, наверное. Говорит, новые лекарства ей понравились.
– Это же отлично, старик. – Цюань сжал ладонь на его плече. – Ты должен это отметить. Давай в пятницу. В Сан-Франциско открылся новый клуб, называется «212 градусов по Фаренгейту».
Предложение было заманчивым, и Майкла захлестнула волна радости. Он уже целую вечность ни с кем никуда не выбирался, не считая клиенток.
Мысль о клиентках заставила его шумно выдохнуть.