Кофе для Шевара
Шрифт:
— Послушай, меня никто не узнает. Меня изменили, а значит, я больше ничья зея.
Сиат задумался.
— Тогда мы оставим его здесь, и больше ты никогда его не призовёшь.
Как бы грустно ни было расставаться с ним, а придётся. Сиат прав, только зеймы владеют магией призыва своего оружия и не подарят хтэр первой встречной самке.
— Хорошо, ты прав. Но сейчас я им воспользуюсь, чтобы разделать эту змеюку, а когда будем покидать это место, я его закопаю.
— Ты привыкай говорить правильно: не змеюку, а ползуна, и я не ящерица, а круст!
— Как скажешь, круст Сиат.
Я
Сиат ловко нанизывал аппетитные кусочки ползуна на прутики. Мой пустой живот начал издавать просительные звуки, и юный круст снисходительно улыбнулся.
— Сейчас, будет тебе ужин, потерпи немного. Нельзя жарить на большом огне, всё сгорит.
— А кто учил тебя охотиться, добывать огонь и готовить?
— Мама.
Он немного грустно смотрел на огонь.
— Мама гораздо крупнее меня во второй ипостаси. Она родилась в своём родном мире и выросла там, получила все навыки охоты и выживания. Когда мы охотились в нашей пустыне, то попали в портальную арку. Это был мой первый раз, когда я обернулся. Здесь другие волновые потоки, так мама сказала. Поэтому моя вторая форма отстаёт от первой.
— А в моём мире говорят: все, что ни делается, — всё к лучшему! Если бы ты был крупным, то спрятаться тебе было бы непросто. И я одна без тебя бы не выжила.
— Как мудро рассуждали твои предки! Теперь, когда мне будут кричать: мелкий круст! — я предложу им поиграть в прятки.
— Конечно, никого не слушай! Ты взрослый и отважный!
— А хочешь, я приму тебя в семью?
— Так я же не круст.
— Твоя чешуя цветом, как и моя, и улыбка у тебя, как у мамы.
— Давай мы сначала доберёмся до Дала, встретимся с твоей мамой и тогда решим.
— Хорошо. Моё предложение в силе, ответишь позже. Завтра, когда Ельзея будет в зените, тележки должны плыть назад. Если они пустые, то будут слегка болтаться в реке, а если груженые, то будут плыть друг за другом слегка притопленными. Значит, мы попытаемся залезть внутрь, ведь их отправят в Дала.
— А вдруг в другое место?
— В Чул точно не отправят, там никто не живет, а между кланами зеймы всё отправляют через портальные арки. Рядом есть склады с автоматической загрузкой и отправкой. Тележки отправляют только в Дала: там тоже река рассекает весь континент. Портальная арка одна, а из неё отправимся дальше по реке.
— Понятно, будем пробовать.
— Главное, не бойся. Я умею снимать охранное заклинание, а ты, как влезешь, вся покрывайся своей бронёй и молись богине Кайрай.
— А почему не Тугену?
— Потому что ты самка.
— Ааа, понятно.
Мы поели шашлык из ползуна. Кстати, было вкусно, присаливали золой. Я пыталась не думать о нашем провале, но эти вредоносные мысли, словно мухи, жужжали в моей голове.
— Аве, не думай о плохом. У нас всё получится. Мама говорила, что если бояться и сомневаться, то притянешь это по-настоящему. Пойдём спать.
— Твоя мама права, у нас говорят почти так же.
Мы свернулись клубком в своих чешуйках — так было теплее, и моя Аве, моя родная частичка и защитница, гасила всю тревогу. С каждым разом я чувствую её всё лучше, посылая
Моя кожа стала плотнее и эластичнее. Я понимала, что она потихоньку меняет меня, и это неизбежно. Что ж, пока что меня спасают эти способности. Мне снился Шевар, только не в образе жуткого великана: во сне он был похож на обыкновенного африканца с длинными дредами и странной одежде, больше похожей на нашу средневековую. Мы сидели в кафе и пили кофе, никто не тыкал в нас пальцами, хотя вокруг, кажется, были совсем не люди. Он смотрел на меня вроде бы без эмоций, а вот глаза обещали мне все пытки ада. Я хотела разгладить морщинку со лба, потянулась и резко проснулась.
Я была в пещере одна. Не успела зародиться тревога, как вбежал Сиат.
— Быстрее, бросай свой хтэр, здесь его не найдут. Плывут тележки. Беги за мной! Я покажу спуск, покройся бронёй.
Как мы спускались, одному Тугену известно. Потом Сиат перекинулся в юркую ящерку, бросился в реку и поплыл к серебристым тележкам. Запрыгнув на одну, он начал водить лапками, будто гладил. И — о чудо: крышка открылась, чуть не сбросив отважного круста. Я бросилась в воду. Сиат нервно бил хвостиком по тележке. Когда я отплывала от берега, меня начало относить в сторону. «Я смогу, я смогу», — убеждала я сама себя, потихоньку выбиваясь из сил. Эх, не судьба, наверное. А когда увидела круста, гребущего лапками и хвостом и раскачивающегося туловищем, стало стыдно, и открылось второе дыхание.
Тележка была уже близко. Сиат протянул свой хвостик. А если оторвётся? Раздумывать было некогда, я ухватилась, и неожиданно он втащил меня с такой силой, что я чуть не перекинулась через тележку. Вторую, видимо, ловить было некогда. Сиат выбросил какие-то контейнеры и лёг на дно тележки, а я сложилась в три погибели вокруг него, и крышка захлопнулась. Теперь всё в руках богов.
Глава 17
Цвар
Где же ты, малышка моя?! Уже два раза Ельзея освещала небосвод, и мы нашли эту кудликову* пещеру, где ты пряталась. Ева!!!
Я мысленно орал на всю Вселенную. Неужели эти фанатики тебя поймали?! Нет-нет-нет, с тобой всё хорошо!!! Никто не смог внятно объяснить, что за железу тебе вживили. Этот шаман уже ничего нам не расскажет, он прятал тебя, и никто так и не увидел полностью твоих изменений. Кто-то видел чешуйки, а кто-то сказал, что это был специальный костюм новой разработки. Пусть его душа не знает покоя! Я так надеялся услышать тебя ментально.
Сейтар поведал, что шаман готовил пробуждающую к зачатию и вынашиванию маленьких зеймов. Укрепил костяк, вживил железу, правда, не знает, от кого. Шаман уверил, что, пусть и с помощью искусственного оплодотворения, но она дала бы потомство, а при родах, скорее всего, погибла бы. Как же мне хотелось вырвать поганый язык Сейтара и не только язык — голова ему тоже не нужна! Шаман творил, что хотел, а Сейтар ждал результатов. Пусть старейшины вынесут ему самое строгое наказание, просто смерть — это слишком легко для него! Его жадность и зависть должны покараться в назидание другим так, чтобы все помнили и передавали потомкам, пока живы зеймы на Ельзее.