Кофе и мёд

Ролдугина Софья Валерьевна

Наконец ребра ладони коснулось что-то металлически-холодное… Коснулось — и тут же с тихим «дзынь» свалилось в широченную дыру. Без тени сомнения я рванулась вперёд, обдирая колени, и запустила в неё руку по самое плечо. Кончики пальцев касались браслета, и не хватало чуть-чуть… совсем чуть-чуть…

— Попалась, — ласково пропел из-под пола женский голос, и в ту же секунду в запястье вцепились острые зубья капкана.

Хрустнула кость…

…с криком боли я выпрямилась, прижимая к груди обрубок… Нет, не обрубок, конечно, нормальную руку, и постель тоже была совершенно обычной — без водорослей

и бочек с песком, а за окном серел поздний декабрьский рассвет, и трещины в полу исчезли, и на столике валялся опрокинутый колокольчик.

— Кошмар, — выговорила я с трудом, баюкая запястье, которое ныло слишком реалистично. — Всего лишь ночной кошмар.

— У тебя не бывает просто ночных кошмаров, — произнёс другой женский голос. — Неужели ты до сих пор не поняла, маленькая наследница?

Она стояла у двери, в самой тени — чёрная кожа, чёрные волосы и сливочно-жёлтое платье, придающее этому непроглядному мраку человеческие очертания.

— Абени?

— Мы с тобой не враги, — усмехнулась она. В темноте блеснули идеально белые зубы. — Просыпайся.

И я послушалась.

Мерзкое, липкое ощущение ночного кошмара преследовало меня ещё не один день. Спальня перестала казаться безопасным местом. Браслет перекочевал в потайное отделение шкатулки для украшений, которая стояла на нижней полке сейфа — но когда это замки и запоры могли остановить человеческое воображение… и тем более страх?

Лишь накануне бала, после финальной примерки только-только доставленного от мисс Рич платья, в дом вернулось ощущение спокойствия. В гостиной появился слабый запах вишнёвого табака. Тогда я сидела в кресле и проглядывала письма для кофейни, механически выискивая знакомые имена. Полковник Арч не показывался уже две недели; леди Клампси рассказала о его болезни и поспешном отъезде из Бромли. На похороны, кажется, не позвали никого, кроме близких родственников и нескольких друзей погибшего юноши.

Неужели убийцей и правда была Финола Дилейни? Что тогда означали её действия? Разум терялся перед обилием гипотез. Объявление войны, демонстрация жестокости, вызов для Эллиса — или, возможно, нечто никак не связанное с прошлым… Ведь не обязательно слухи об этой трагедии дошли бы до меня. Святые Небеса, да и расследование могли поручить любому другому детективу!

— Что же делать, — пробормотала я, откидывая голову на спинку кресла и вдыхая слабый аромат вишнёвого табака. — Что же делать…

На лоб мне легла прохладная ладонь.

— Сны не предсказывают будущее, — произнесла надтреснутым голосом леди Милдред прежде, чем я испугалась. — Будущего не существует. Сны о грядущем у таких, как мы — то, что уже свершилось, соединённое с нашими тревожными ожиданиями. Всё в твоих руках, милая Гинни. Не стоит бояться перемен.

Сердце точно иглой кольнуло.

— Мне уже приходилось слышать эти слова, — болезненно улыбнулась я, не открывая глаза. — Но лучше бы ничего не менялось. Жизнь так усложнилась вдруг… И словно бы два мира смешиваются.

— Какие ещё два мира? — ласково переспросила леди Милдред.

Я только голову повернула, уклоняясь от прикосновения. Два мира… Мистический — и реальный? Мой — и тот, где обитали Эллис с Лайзо?

— Те, которым бы лучше не соединяться.

Она

длинно выдохнула. Запах вишнёвого табака стал резче.

— Никогда не было двух миров, милая Гинни. Ты просто начинаешь видеть.

Окончание фразы прозвучало глухо. Прохлада чужой ладони стала призрачной, едва ощутимой. И я потянулась следом за ускользающим ощущением присутствия — неосознанно, по-прежнему зажмурившись, потому что открыть глаза и не увидеть никого было слишком страшно.

«Не уходи».

Такие простые слова, но сказать их невероятно трудно.

— Леди Милдред, я…

— Тс-с, милая моя Гинни, — послышался ответ издалека. — Реши сама, куда идти. Я уже не могу вести тебя за руку.

Письма с сухим шелестом рассыпались по ковру. А спустя несколько минут в комнату постучалась Юджи и сообщила, что ванна готова.

— Хорошо, спасибо, — кивнула я девочке. Та переминалась с ноги на ногу, тревожно на меня поглядывая. — Что такое?

Юджи зажмурилась на секунду, а затем сделала неловкий книксен, точно заранее оправдываясь:

— Корреспонденция. Можно мне её разобрать? Обещаю всё очень-очень аккуратно сделать. У вас… — она запнулась и закончила совсем неразборчиво: — У вас усталый вид, леди Виржиния.

Я моргнула недоумённо — и поняла, что ресницы у меня слиплись. Веки тоже казались тяжёлыми, припухшими…

«Ещё чего не хватало! — промелькнула сердитая мысль. — Завтра маскарад, нужно выглядеть хорошо, а не расстраиваться заранее из-за того, что пока не случилось. Иначе получится, что Дилейни сумела достать меня, ничего не сделав».

Идея эта подействовала, как ни странно, воодушевляюще.

— Да, пожалуйста, — улыбнулась я девочке. — Позаботься о письмах. Рассортируешь их, как обычно. Важными я займусь сама. И приготовь на утро платье для прогулок. Также сообщи миссис Мариани, что завтра мы с Лиамом отправимся в парк сразу после завтрака. Ты тоже едешь, разумеется. Свежий воздух полезен, даже в нашем задымлённом и сыром Бромли.

Юджи едва не подпрыгнула от радости — в последнее время мы не так часто выбирались в город.

Эллис говорил, что мне надо поостеречься и не ходить одной… Но парк — место людное. Лайзо повезёт нас и будет поблизости, да и на Паолу можно положиться: она весьма наблюдательна и силы ей не занимать. Даже если Финола Дилейни вернулась в Бромли и лелеет планы мести, она не станет стрелять в меня издали. Подобное не в её вкусе.

О, нет. Альбийская змея подползёт поближе, чтобы укусить побольнее…

Но ведь это и для неё опасно, верно?

Прогулку омрачило только одно пустячное происшествие: Юджи зацепилась новой юбкой за колючую ветку шиповника. Мы немного побродили по дорожкам и вернулись домой уже через час. Почти все слуги к тому времени разъехались, кроме младшей горничной и помощницы повара. Зато из «Старого гнезда» прибыла Мэдди. Клэр, очевидно, не одобрял традицию отпускать на Сошествие прислугу к семьям, но помалкивал в кои-то веки. Похоже, он сердился на меня из-за маленького спора с утра, когда я заявила, что места в автомобиле нет, и если дядюшка-де хочет присматривать за нами в парке, то придётся воспользоваться кэбом. И заплатить за него самостоятельно, разумеется.