Кофе с мышьяком
Шрифт:
Этой ночью Волкодав впервые увидел Ольгу обнаженной. От левой ключицы вниз и к центру шел кривой, еще не до конца заживший шрам, с багровыми краями. Девушка заметила ужас, заплескавшийся в глазах Волкодава, усмехнулась и сказала:
– Ничего. Ничего... Все еще будет.
Загадочная фраза навеки врезалась Андрею в память, и он подолгу размышлял над ней. А в свете изменений, которые происходили с Ольгой, фраза приобретала новый смысл.
Она быстро выздоравливала и вскоре чувствовала себя вполне хорошо. Волкодав в лепешку разбился, одел и обул девушку, накупил ей разного нужного и ненужного барахла, милого женскому сердцу, свозил летом
– Зови меня Ким, – попросила она. – Это тоже имечко с претензией, но по крайней мере звучит не так пошло.
Волкодав послушно согласился. Он вообще соглашался с каждым ее словом, тем более что говорила она мало и неохотно, и каждая фраза из ее уст казалась россыпью отборного жемчуга. Часто она сидела с отсутствующим взглядом, думая о чем-то своем, и в такие моменты Волкодав пугался, видя выражение ее лица. Наверное, с таким лицом Жанна д’Арк шла на костер...
Что творилось в голове у Ким – неизвестно. Она жила словно в другой вселенной, а наш бренный мир вертелся вокруг, не затрагивая ни ума, ни чувств. Она ходила с Волкодавом в кафе на капуччино с пирожными, позволяла ему любить и ласкать себя, но за это время сама, по собственной воле не подарила ни даже крохотной ласки. Принимала его бешеные признания в любви как нечто банальное и наскучившее – с легкой улыбкой на устах. Волкодав отдавал ей всего себя, без остатка, с каждым днем все отчетливее понимая: она его не любит и не полюбит никогда. В глазах Ким горел огонь какой-то чужой страсти... или ненависти, и было ясно: надолго она здесь не задержится.
И однажды она ушла... А дальнейшее было мне уже известно.
Я поехала домой. Мне требовался тайм-аут, чтобы все обдумать, переварить, во всем разобраться. Волкодава я оставила на парковке около «Шоколада» погруженным в свои тягостные мысли. Мы обменялись координатами, и от сознания, что в этом мрачном и пахнущем гнильцой деле у меня появился какой-никакой, а союзник, становилось чуточку легче.
Итак, Ким. Очень непростая девушка... Нет, конечно, я догадывалась, что она вела довольно загадочный образ жизни, но до такого не додумалось бы и мое богатое воображение. И здесь явно попахивало каким-то криминальным прошлым. Можно, конечно, предположить, что она вышла в лес по грибы, где на нее напал какой-то ненормальный, а так Ким – человек в высшей степени законопослушный и добропорядочный... но хилая версия разбивалась о железобетон фактов.
Во-первых, она пряталась от людей и категорически избегала общения с кем-либо, вплоть до врачей. Во-вторых, она сделала себе фальшивый паспорт – а будь Ким просто жертвой, она вернулась бы домой, написала заявление в милицию и стала ждать, пока ее несостоявшегося убийцу поймают. В-третьих, ее странное поведение в последние месяцы. И больше всего меня смущало посещение художественных салонов. Логическая цепочка была проста: салоны и галереи – художник Архипов – его исчезновение. Создавалось ощущение, что Ким готовила какую-то сложную, продолжительную по времени операцию и знакомство с Архиповым было спланировано ею заранее.
Действительно, вывод напрашивался сам собой:
И все-таки каков конечный пункт программы целеустремленной девушки? Неужели Архипов? Вдруг он в прошлом пересекался с Ким, а теперь она мстит ему? Подстроила знакомство, а потом убила... Нет, такой ужасный вариант меня категорически не устраивал, и я принялась мыслить дальше.
Допустим, Тетерин. Чем не объект для мести? Да одна его ужасная вонь чего стоит, а мерзкий характер вкупе с манерой истерически визжать, а дикое самомнение и дикие же комплексы!.. Сгоряча он мог сделать Ким какую-нибудь гадость, и теперь она таким образом пытается его проучить. Возможно? Да запросто!
Ох, как мне хотелось понять, что за штучка эта Ким, узнать, что у нее на уме, какие цели она преследует! И как пристегнуть к этому делу труп Рудакова в одежде моего бывшего мужа, исчезновение вышеупомянутого мужа, покинутую в спешке квартиру на Шелепихинской?
Насчет трупа версии могли быть разные, воображение тут же подкинуло мне несколько штук, одна другой краше.
Рудаков убил Архипова, переоделся в его одежду, а потом и сам пал чьей-то жертвой.
Рудакова и Архипова убила Ким.
Рудакова убили Ким и Архипов вместе.
Рудакова убил Тетерин. Возможно, сотрудник службы безопасности подозревал шефа в убийстве Ким, и тому пришлось пойти на кардинальные меры...
В общем, вариантов хоть отбавляй, зато фактов наблюдался явный недостаток. Последний пункт заинтересовал меня особенно: ведь Тетерин являлся связующим звеном между исчезновением Ким и убийством Рудакова. И вел он себя очень подозрительно: в милицию не обратился, трясется как осиновый лист, меня уговорил молчать... Кто знает, может быть, и дверь мне поджег.
И я решила плотнее заняться Тетериным – выяснить о нем все, что только возможно, вплоть до распорядка его дня и расцветки трусов! Рука сама собой потянулась к телефону, и я набрала номер Филиппова. В таком тонком деле мне может помочь лишь бывший муж... Несколько минут я пыталась дозвониться, но женский голос упрямо сообщал, что абонент недоступен. Вспомнив, что Филиппов укатил в командировку во Владивосток, я решила озадачить его этой просьбой сразу по возвращении.
Утро катилось по привычной колее: сборы в школу, торопливый завтрак, препирательства с Шуркой, который жаждал влезть в любимые джинсы для прогулок и отправиться на учебу в таком непотребном виде. Мы уже изрядно опаздывали, так что к машине не шли, а бежали. В последний раз классная руководительница сына сделала мне замечание за его хронические опоздания, так что пришлось поднажать.
Я привычно нажала кнопку брелока, снимая сигнализацию, но машина не отреагировала. Что за дела?! Неужели взломали? Понажимала еще несколько раз, призывая сигнализацию к порядку, – мертвая тишина в ответ.