Кофейня
Шрифт:
Впрочем, он почти не сомневался, что брат будет дома. А даже, если бы не застал его - за этот месяц Леша уже знал все игорные притоны, по которым Витька шлялся.
Достал бы в любом.
Он не ждал лифта. Слишком злым был. И уже через три минуту нещадно давил на кнопку звонка.
Никто не торопился открывать. Вполне вероятно, что Витька был просто не в состоянии добраться до двери.
Но Алексея это не волновало, черт побери! Ему был нужен брат. Он сильно задолжал Алексею. Столько, сколько и за всю жизнь не расплатится.
– Катитесь к черту!
– из-за двери послышалось неясное ругательство.
– Витька,
Слишком много всего накопилось. Слишком долго он был полным дураком, позволяя матери и брату крутить своей жизнью, давя на чувство ответственности и долга перед семьей. Вот только, эти проклятые года в чужой стране, без…
Алексей оборвал себя.
Он вернулся совершенно другим. И понял, что не заслуживали его родные ни уважения, ни любви, ни той жертвы, в которою он превратил из-за них свою жизнь.
Угроза возымела действие.
С той стороны послышалось бормотание и загремели замки.
Брат знал уже, что Леша теперь никогда не шутит и не бросает слов попусту. Он перестал потакать прихотям младшего.
Вернувшись из Чехии и узнав, на что тратились деньги, которые он зарабатывал в чужой стране, просиживая сутками за монитором, работая по двадцать часов ежедневно, Леша пришел в бешенство.
Он переоформил всю недвижимость, пренебрегая мнением матери и Виктора, и никто из них не посмел и слова сказать вопреки.
Слишком непривычным оказался для них тот человек, в которого превратился Леша.
Все эти годы они жили ни в чем себе не отказывая, за его счет. Не задумываясь, чего ему стоит эта работа.
И Алексею оставалось только радоваться, что уехав, у него хватило ума отправлять родным третью часть доходов. Остальное - он все это время откладывал на депозит в европейском банке.
Леша отпустил звонок и сам толкнул дверь, стоило только щелкнуть последнему повороту ключа внутреннего запора. Он переступил порог, рассматривая брата, и решил, что тот вполне в состоянии отвечать на вопросы внятно. Похоже, он успел вовремя, и Витька еще не напился до беспамятства.
– Говори, только в этот раз, правду, - Леша, не разуваясь, прошел на кухню.
Из интереса, чтобы посмотреть, сколько его "бедненьки, невезучий, несчастливый" младший брат уже успел выпить.
На столе стояла бутылка водки, опустошенная наполовину. Да уж, еще полчаса, и ему пришлось бы попотеть, чтобы привести Витьку в чувство.
– Леш, ты чего? Что говорить?
– Виктор, пошатываясь, пошел за ним, хлопая осоловевшими глазами.
Впервые в жизни Алексей был готов ударить брата. И знал, что вполне вероятно, он его еще сегодня ударит. Если все то, что Леша теперь подозревал, окажется правдой.
Господи! Ему был противен тот человек, которым стал Витька. Он презирал брата.
– Мне. Нужна. Правда, - тихо, но внятно произнес он, почти по слогам, захватывая в кулак его футболку и толкая брата на табурет перед собой.
– И не надо делать вид, что ты слишком пьян. Я все равно добьюсь ответов.
В мутных глазах Витьки мелькнул страх и понимание.
Леша прекрасно видел, как брат спрятал за спину руки, нервно хрустя пальцами. Но, все равно, попытался вывернуться, начал юлить.
– Я не понимаю, Леш, правда, - Витька постарался устало улыбнуться.
– Давай завтра поговорим, а? Я сегодня не в лучшей форме…
– он испуганно вытаращился на него, почти повиснув, когда Алексей, так и не отпустив футболку, резко дернул, поднимая брата, сдергивая со стула и припер его спиной к стенке.
– Леш, ты что?
– но был вынужден замолчать, когда Алексей сильно сжал его подбородок, заставляя смотреть в глаза.
– Ты сказал мне, что она вышла замуж через месяц, после того, как я уехал. Что никогда не была беременна. А если и была - то это не мой ребенок. "Того". И она бы от любого избавилась. Ты смеялся, когда я тебе звонил и просил сходить к ней, объяснить, что заставило меня уехать, не поговорив, - Леша говорил тихо, но от тона его голоса, от того, что все сильнее сжимались его пальцы на челюсти брата, Витька начал дрожать.
– Почему?
– он замолчал, ожидая ответа, но Витька только испуганно пялился на него.
– Почему, черт возьми?!
Алексей встряхнул брата. Так, что у того клацнули зубы.
– Говори, Витька, или я не сдержусь. У меня руки чешутся избить тебя.
– Ты не посмеешь поднять руку на брата, - Витька попытался прикрыться наигранной бравадой. Призвать к его семейной привязанности. Только, сегодня вечером Алексей обнаружил, что полностью утратил сие моральное качество. И ему было плевать, если из-за этого, кто-то мог посчитать его подонком.
Его родные пожинали те всходы, которые посеяли.
Криво усмехнувшись, он еще раз встряхнул Виктора, да так, что тот стукнулся затылком о стену, к которой был приперт.
– Проверим?
– Леша вздернул бровь, показывая младшему всю серьезность своих намерений.
– Почему ты мне врал?
– Потому что ты бы вернулся из-за этой девки!
– Витька, неожиданно озлобился, словно понял, что привычная маска, обиженного жизнью, не приносит больше ожидаемого результата.
– Ты бы все бросил и вернулся сюда, если бы узнал, что она беременная. Даже, если бы сомневался, что это твой ребенок! Она совсем задурила тебе голову. Ради этой Лены ты на все был готов!
– Витька дернулся, но Алексей не отпустил его, только сильнее сжал кулаки, удерживая брата припертым к стеке.
– А я не собирался упускать такие деньги только из-за какой-то дуры! Ты должен был работать для нас! А с тех пор, как появилась эта Лена, ты все меньше вспоминал о том, что имеешь брата и мать, о которых обязан заботиться!
– Витька уже кричал, пытаясь вырваться, - Ты должен был нам за все, что мы для тебя сделали. Обязан был обеспечивать нас. А не ее! Когда она начала жить с тобой, ты - совершенно забыл о том, что имеешь семью. И я, точно, не собирался идти к ней и проверять, беременная ли она, а потом, что-то говорить тебе! Черта с два!
Чтобы ты примчался сюда, спустив все наши деньги в сортир?! Или, еще лучше, забрал в Чехию, давая ей то, что мне принадлежало по праву!
Витька брызгал слюной и пьяно размахивал руками.
А Леша слушал его крик и не мог понять, что испытывал в большей мере - ненависть или презрение к брату.
Ему даже стало противно.
Казалось, что одним своим касанием, Витька пачкал и его.
Но больше всего, он испытывал опустошение.
Шок, что не видел, кем был его брат, не замечал этого раньше. Не обращал внимания, что ради денег и собственной выгоды, Витька готов был на все. И не просто готов - шел по головам, по жизням, ломая, растаптывая. И ради чего?!