Когда горит вода

Кулаков Сергей Федорович

Тот, усердно хлебая, кивнул на стоящий неподалеку амбар, поднятый для сохранности зерна на двухметровую высоту.

Роман сперва не понял. Амбар себе и амбар. Похож на собачью конуру, но какой уж есть.

Но затем, глянув вниз, он вдруг увидел, что под ним живо копошатся маленькие зверьки с длинными голыми хвостами.

Крысы!

Только многолетняя закалка спасла Романа от того, чтобы не вывернуть съеденное наружу. Не хотелось обижать любезных хозяев, да и еды было жалко. Ее тут, несмотря на изобилие

природы, не так уж много. А ему нужно подкрепиться. Не переходить же, в самом деле, на подножный корм.

Кое-как доев крупу и оставив «мясо» нетронутым, Роман поставил тарелку на землю. Подкрепился, и ладно. Но в пантофаги его не запишешь, нет.

А профессор-то, любитель природы, мнет за двоих. Как будто тут и родился.

Поспело второе блюдо – наисвежайшее. Живую змею – упитанного полутораметрового питона – достали из мешка, тут же отсекли ему голову, кровь сцедили в посудину, мигом содрали кожу, как будто чулок с ноги сняли, порубили на колбаски и поджарили на огне.

Змея все же почище, чем крыса. К тому же Роман пил настоянную на змеях водку, так что задел имелся. Он взял свою «колбаску», политую ароматным соусом, подул, смело откусил. Вкуснятина.

Только начал есть, как вдали загудело.

Все тревожно вскинули головы. Вертолет.

Когда они шли по лесу, вертолеты несколько раз проносились над головой. Но в джунглях они прямой опасности не представляли. Деревья в пятьдесят, шестьдесят метров высотой, смыкаясь вверху сплошным шатром, надежно защищали путников.

Здесь же приближение вертолета было смертельно опасным.

Роман еще раздумывал, отрывая зубами кусок питонятины, Чой вслушивался в характер звука, надеясь, что вертолет пройдет стороной, а Тяюн уже вскочил и быстро-быстро махал рукой, зовя гостей за собой.

Вертолетный гул нарастал.

– Идем! – крикнул Чой, толкая Романа.

Роман цапнул рюкзак, автомат, они подхватили под руки профессора и кинулись к лесу.

Едва заскочили за первые деревья, увидели, что над деревней завис вертолет, тяжело махая лопастями. Повисел, повисел – и вдруг начал снижаться. Полетела во все стороны труха, с одного из амбаров сорвало крышу.

Профессор, ослабев от рывка, тяжело осел на землю.

Только этого не хватало. Далеко его не унести, все и так еле живы. Куда деваться?

Но все-таки надо попытаться убежать подальше.

– Чой, – скрипнул зубами Роман. – Бери его.

Они подняли профессора, понесли.

У того волочащиеся ноги сразу же запутались в траве. Тщетно им помогала Ти – она только мешала.

Роман понял: с этим «якорем» они далеко не уйдут.

Черт, как все нелепо. Неужели надо все кончать прямо сейчас?

Но оставлять Брэксмара в живых нельзя. Он – самое слабое звено. А унести рюкзак с документами нетрудно. Чой уведет от погони.

Роман глянул в просвет

между деревьями. Солдаты сыпали из вертолета, как горох.

Он достал нож Чоя, оставленный при себе.

Под левую лопатку, чтоб наверняка.

У Ти расширились глаза, она все поняла, но уже не могла помешать…

Но Тяюн снова замахал рукой, что-то лопоча.

– За ним, – скомандовал Чой, хватая Брэксмара.

Роман скрепя сердце потащил профессора за Тяюном.

Тот подбежал к невысокому пню, вывернул его с корнями. Под ним оказалась мутная лужа продолговатой формы. Тяюн потыкал в нее пальцем, как-то странно изворачивая кверху ладонь.

«Утопиться он нас приглашает, что ли?» – подумал Роман.

– Там мы прятаться! – пояснил Чой. – Нырять и потом право. Там сидеть.

Роман понял. Это был подводный схрон, еще одно гениальное изобретение вьетнамцев. Яма делилась на две части, у одной уровень находился выше. Низкая часть была полностью затоплена, высокая оставалась наполовину сухой. Нужно было лишь нырнуть, подплыть под перегородку и вынырнуть в сухом отсеке.

Итак, вниз и направо. Всего делов.

Роман показал на яму Брэксмару.

– Профессор, это наше спасение. Ныряйте. Тут неглубоко. И сразу направо. Пересидим облаву.

– Я не могу… – затряс головой профессор.

– Это нетрудно. Быстрее, умоляю вас.

– Я не могу, – бормотал ученый. – Не могу, поймите.

«Хочет вернуться к вьетнамцам, – осенило Романа. – Подходящий момент!»

Сломать ему шею, чтобы не налить тут крови, и нырять с ним в яму, решил Роман. Там придержать на дне, что не всплыл. Главное, не отдавать его им.

– Профессор, ну! – в последней надежде воззвал он страшным шепотом.

– У меня клаустрофобия, поймите, – взмолился Брэксмар. – Я был в плену… Я не могу находиться под землей. Я сойду с ума…

Роман подался вперед – времени не оставалось.

Но Ти вдруг села возле Брэксмара, взяла за руку и нежно заговорила, глядя ему в глаза. Тон был до того умоляющий, что профессор сдался.

– Хорошо, я постараюсь, – прошептал он.

– Наберите воздуха, – сказал Роман. – Чой, рюкзак!

Профессор послушно вздохнул, надув щеки. Роман схватил его в охапку и утащил под воду.

Яма оказалась глубже, чем он думал. В мутной воде ничего не было видно. Вцепившись одной рукой в профессора, Роман торопливо нащупывал нижний край перегородки, скользя пальцами по клейкому грунту.

Есть!

Он устремился вниз, дернул за собой Брэксмара. Тот, похоже, рвался наверх, но Роман рывком подтянул его к себе, просунул под перегородку и вытолкнул наверх.

Они всплыли одновременно, пыхтя и отплевываясь. Было темно, но снизу, из ямы, шел слабый свет, и это отчасти успокаивало. Хотя от ощущения живой могилы трудно было избавиться.