Когда хочешь помнить
Шрифт:
– Оружие я отдам Леше, - спокойно сообщила я, подцепляя зубчиком вилки дольку помидора. Ден снова закашлялся.
– Так значит, ты ему все рассказала?!
И кто это мне тут говорил об обвиняющем тоне?
– Рассказала, - без малейшего угрызения совести созналась я.
– Спорим, я угадаю твою следующую реплику?
Брат презрительно фыркнул, откидываясь назад.
– У нас здесь не викторина, - сообщил он мне эту прописную истину.
– Ты вообще подумала, что может быть опасно посвящать Леху в эти дела?
– А ты подумал о том, что могло быть
– парировала я с нарастающей злостью. Ден начинал выводить меня из себя нежеланием думать об остальных. Конечно, своя шкура дороже всего, в этом я с ним согласна, но эгоизм надо стараться перебарывать. Особенно в ситуациях, подобных этой.
– Что ты намеревался делать с ним?
– задала я следующий вопрос, не слишком надеясь получить ответ. Динька пожал плечами, сминая в руках фильтр сигареты.
– Выбросил бы куда подальше, - неуверенно сказал он, избегая смотреть мне в глаза. Я хлопнула ладонью по столу.
– И это называется взрослый мужчина, способный отвечать за свои поступки! Я иногда поражаюсь твоей тупости.
Разговор угрожал скатиться на личности, но брат проявил несвойственную ему выдержку и не отреагировал на мою грубость. Вместо этого он порывисто вскочил на ноги и подошел к окну.
– Дана, ты должна признать, что поступила безответственно, позволив Рите взять пистолет с собой, - упрямо проговорил он.
Я фыркнула, скрещивая руки на груди.
– Хорошо, не будем искать правых и виноватых, - я готова была сдаться на время.
– Лучше подумать о том, что творится.
– А что творится?
– Ден снова повернулся ко мне, на лице у него было написано беспокойство.
– Эй, Северный полюс, - я помахала ему рукой.
– Где ты был, когда Ритка рассказывала о том лысом мужике, которого она вроде бы видела на перроне?
– Мужика, который унес тогда сумку?
– уточнил брат. Я кивнула. Он задумался, кусая нижнюю губу. Вместе с ним задумалась и я.
На самом деле, после разговора с Лешкой мне стало как-то спокойнее. Нельзя сказать, что я и раньше слишком уж волновалась, ведь пока гром не грянет, я не перекрещусь, тем более, что я вовсе некрещеная и не знаю, как это делается. Но Лелик вселял в меня надежду на то, что из сложившейся ситуации можно будет выпутаться с наименьшими потерями. Потерями?
Эта мысль меня не обрадовала. Терять мне ничего и никого не хотелось. Я не привыкла разбрасываться друзьями, знаете ли. Другое дело, что иногда разбрасывались мной, но это не имеет отношения к данному делу.
– Милиция?
– голос Дена заставил меня взглянуть на него.
– Я имею в виду, отнести оружие в милицию, - пояснил он, видя мое недоуменное лицо. Я покачала головой.
– Только представь себе, что на этом пистолете висит убийство, - у меня самой не было желания это представлять, но надо смотреть правде в лицо.
– На нем наши отпечатки. Что дальше?
– Можно стереть их.
Я хмыкнула.
– Конечно, а оружие в милицию ты тоже понесешь в перчатках?
– Но ведь есть серийный номер, - еще раз попытался Ден.
– Оружие ведь на кого-то записано.
– Что-то
– Хорошо, оставим пистолет анонимно.
Этот вариант был получше остальных, но тоже выглядел как-то не так. Во всяком случае, от него я отказалась.
– Но что тогда?
– Ден начинал выходить из себя, постукивая ногой по полу.
– Я не собираюсь перекладывать все проблемы на плечи Лешки. Это не выход.
– Не выход, - согласилась с ним я, вставая из-за стола.
– Но мне кажется, Лелик сумеет что-нибудь придумать.
Динька скривил недовольную рожу, однако, промолчал. Второй раз за сегодняшний день. Он делает успехи.
День медленно близился к закату, когда тетка соизволила наконец похвалить меня за проделанную работу. Правда, ее критический взгляд, брошенный на прополотые мной грядки, говорил о том, что сама она справилась бы гораздо лучше, но дареному коню в зубы не смотрят.
Отказавшись от ужина, я быстренько привела себя в порядок, посмотрелась в зеркало, убедилась, что хуже уже не будет, и твердым шагом направилась на поиски Лешки. Твердым, потому что серьезно была намерена вручить ему пистолет, до поры до времени обосновавшийся у меня в сумочке, висящей на правом плече.
Разговор с Деном меня не успокоил, хотя, в принципе, он и не должен был этого делать. Все его слабые попытки убедить меня пустить дело на самотек были абсолютно неубедительны, о чем я и не замедлила братцу сообщить. Он долго пыхтел, но в конце концов все-таки согласился, что Лелик сумеет все разрулить.
Разумеется, общаться с Лешкой по этому поводу Динька не захотел, именно поэтому миссия по избавлению от оружия была возложена на меня.
Я отнекиваться не стала, поскольку все равно была уверена, что лучше меня никто с этим не справится. Ден хотел, правда, посоветоваться с Ритой, но той нигде не было, а ждать я не захотела.
И вообще, я еще не придумала, как мне разговаривать с владелицей ночного клуба.
Честно сказать, ходьба по пустынным улицам деревни в предзакатный час не доставила мне много радости. Во-первых, много пыли. Во-вторых, активизировавшиеся под вечер комары. В-третьих, пустота. Полагаю, что вся молодежь устремилась в местный клуб, дабы отдохнуть от проведенного в безделье дня (сами понимаете, я могу говорить об этом с легким пренебрежением, поскольку мой день был насыщен работой. Во всяком случае, вторая его половина точно.)
Остановившись на пересечении двух узких тропинок, одна из которых вела прямиком в лес, а вторая и вовсе терялась в неизвестном направлении, я задумалась, как тот богатырь перед камнем. У него, правда, на выбор было три варианта. Впрочем, на ум мне пришла не картина Васнецова, а тот анекдот: «Налево пойдешь – домой не возвращайся. Василиса.»
«Итак, Дана...» На этом мысли закончились, потому что злостные комары не желали оставлять меня в покое и буквально облепили открытые участки тела. А в виду того, что было жарко, таких участков у меня оказалось достаточно. Достаточно для того, чтобы я решительно повернула обратно.