Когда хвост виляет собакой
Шрифт:
– Это мои лекции в рамках курса культурной политики.
После этого они, оставив водителя, вошли в здание. На втором этаже располагался офис группы поддержки одного из кандидатов на пост президента Республики Елактау Чингизова.
В офисе растерянность Доморацкого окончательно прошла, и он снова почувствовал себя главным спецом, которого за хороший гонорар пригласили консультировать группу. Войдя в помещение, он иронически улыбнулся присутствующим, сидящим за большим овальным столом.
– Олег Евстафьевич, – представил гостя Савва и предложил тому сесть
Красивый узбек с тонкими чертами лица по подпольной кличке Наиль-шах имел большие карьерные амбиции. До избирательной кампании он работал журналистом в центральной газете. Но та негласно была рупором Касымбаева, конкурента Чингизова-старшего, и на период выборов Наилю пришлось уйти на вольные хлеба.
– Давайте знакомиться, – произнес Доморацкий, сев на стул и положив перед собой папку, выжидательно посмотрел на Савву.
– Да, да, – спохватился тот, – представляю нашу команду. Рубен – ответственный за рейтинг, социолог, кандидат философских наук. Психолог Аблай ответственный за имидж кандидата и все, что с этим связано. Елена – наш секретарь, архивист, отвечает за весь документооборот. И, наконец, Наиль – журналист нашего ведущего печатного органа, ответственный за работу с прессой.
– Почему я последний? – проворчал Наиль.
– Ты не последний, – сказал Савва, – ты предпоследний, – потому что последним буду я. И я отвечаю за всю кампанию, то есть осуществляю общее руководство.
– Всем нам надо сделать шильдочки, – сказал Доморацкий.
– Что сделать? – не понял Наиль.
– Таблички, – пояснил Савва.
– Это на каком языке, на американском? – язвительно произнес Наиль.
– На польском, – ответил за него Рубен, – если по-американски, то это будут бейджи.
Савва слегка толкнул в спину расшалившегося Наиля.
– Это хорошо, что вы шутите, – заметил Доморацкий, – по мелочам можно, но нельзя зашучивать крупные вещи. Мне приходилось проводить много избирательных кампаний и в бывшем Союзе, и за его пределами. Есть моменты принципиальные, на которых держится сама кампания, и они высмеиванию не подлежат.
– Например? – сделал серьезную мину Наиль.
– Образ нашего кандидата, – сказал, как отрезал, Доморацкий. – Почему здесь не висит его портрет, почему нет его биографии, его достижений?
– Мы еще не успели отпечатать, – оправдался Наиль.
– Вот я о том и говорю, – сказал Доморацкий, – кто из вас участвовал в подобных акциях, поднимите руку?
Руку поднял один Савва.
– Я так и думал, – произнес Доморацкий, – но нет худа без добра, будем работать и параллельно учиться ликвидировать политтехнологическую безграмотность. Начнем прямо сейчас, времени на раскачку у нас нет. Елена, раздайте рабочие тетради. От занятий освобождается только Савва Чингизов.
Гость дождался, пока Елена раздала всем по тетрадке, откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и заученным текстом стал излагать основы, которые, по его мнению, должны из случайных людей сделать политтехнологов.
– Последнее столетие можно назвать столетием торжества манипуляций. Причем на всех уровнях. Но наибольший эффект дают манипуляции на уровне государства и транснациональных корпораций.
– Мощное финансирование, – поспешил с ответом Аблай.
– В том числе, – подтвердил гость и благожелательно посмотрел на говорившего.
– Самым мощным государством, которое достигло невероятных высот в манипуляции не только своими гражданами, но и гражданами всего мира, являются Соединенные Штаты Америки. Мягкая сила, или мягкая пропаганда, достигла такого уровня, что практически не заметна. Люди полагают, что живут в самой свободной стране, где нет никаких манипуляций. Кроме всего прочего, жители США получают реальные дивиденды от манипуляций своего правительства в отношении других стран, ведь организованные за пределами США кризисы позволяют инвесторам вернуться в Америку из неблагополучных районов. Мало того, американец слышать не хочет, что им манипулируют. И даже рад – пусть манипулируют, если в результате его благосостояние растет.
– И что же делать? – преодолев гордыню, спросил Наиль.
– Обращаться к специалистам, – заключил Доморацкий.
– То есть к советникам.
– Да, однако здесь следует отметить, что таковыми называют себя многие, но являются фактически единицы. И здесь возникает парадокс. Звучит он так: советники нужны тем, кому они не нужны. – Гость сделал значительную паузу, чтобы все осознали глубину этого вывода. – Если человек может мыслить и слушать, то он сам сможет принять правильное решение без чужих советов. Но и в этом случае советники нужны. Как вы думаете, для чего?
Ответом ему было молчание.
– Советники нужны для объединения умственных усилий. Правила работы с советниками сформулировал еще кардинал Ришелье для короля Франции.
– Любопытно, какие? – уточнил Наиль.
– Можете записать. Первое: Ваше Величество должны им доверять, а они должны это знать. Второе: Ваше Величество приказывает им говорить свободно и обеспечивает им такую свободу высказываний, не опасаясь последствий. Третье: Ваше Величество проявляет к ним терпимость и щедрость, дабы они были уверены, что их заслуги не останутся без вознаграждения. И четвертое: Вашему Величеству следует признавать и поддерживать их достаточно открыто, чтобы они не опасались ни коварства, ни силы тех, кто желает им погибели.
Правила эти нужны для того, чтобы потенциал советников не был нейтрализован многочисленными замами и помами, которые окружают больших начальников, поскольку при появлении настоящего советника, консультанта, эксперта они начинают терять свое влияние на босса. И тогда…
– Тогда начинаются подставы, – вставил Наиль.
– Нет, окружающие шефа начинают настоящую войну, в которой эксперт обычно проигрывает, поскольку они ведут войну на победу, а он нет. Но здесь есть одна особенность: все, о чем я говорю, было актуально и эффективно несколько десятков лет назад. – Тут гость сделал еще более продолжительную паузу и с ударом на обстоятельства времени произнес: – Когда Сталин объявил коллективизацию и индустриализацию, миллионы крестьян и рабочих бросились совершать трудовые подвиги и давали чуть ли не по двести процентов выработки, не говоря уже о таких, как Алексей Стаханов, который в одну смену смог выдать на-гора четырнадцать норм.