Когда играют все
Шрифт:
И Фенелла провалилась в сон. Снотворное зелье было кратковременного действия, но в сон погружало надежно. Она сама часто подливала его своим дуэньям.
Придя в себя, еще полусонная, она не сразу вспомнила, что случилось. Просто лежала, не открывая глаз, вздрагивая от поцелуев и будоражащих тело ласкающих прикосновений. Волосы были распущены, никакой одежды на ней не осталось. А потом осознание происходящего нахлынула внезапно и полностью. Девушка распахнула глаза и в неярком свете масляных светильников увидела склонившегося к ней Боэланда,
— Не бойся.
Но она испугалась. Холодный ужас полностью прояснил затуманенное сознание. Закричала и каким-то чудом отбросила тяжелого мужчину. А в следующее мгновение уже оказалась у себя в горном убежище. На полу, полностью обнаженная, перепуганная реакцией собственного тела. Стянула с кровати покрывало, завернулась и принялась со стонами кататься по полу. Было ужасно стыдно, невыносимо противно, страшно.
Да, Боэланд оказался достаточно благороден, чтобы дождаться ее пробуждения. От этого благородства девушку чуть не стошнило.
Он был уверен, что действует ей во благо. Захотелось что-нибудь пнуть, она перекатилась с боку на бок и в ярости постучала кулаками по полу.
Он был прав, наверное. Ее собственное тело свидетельствовало о правоте мужчины. И Фенелла горько разрыдалась. Свою невинность она хотела отдать своему будущему мужу, Сиду Оканнере. Но кого это интересовало?!
Как ни странно, но выплакавшись, девушка заснула, понимая, что во дворец больше не вернется. Сида искать было опасно, уж это она смогла сообразить. На некоторое время придется укрыться и где-нибудь спрятаться.
Портовый город Ахена, обвеваемый ветрами Южного моря, наполненный смолистым ароматом сосен, окружавших его с трех сторон, просыпался для нового дня. Призывно кричали чайки, мерно накатывали на берег волны. Восходящее солнце превратило водную гладь реки Сароны, впадающей в море, в расплавленное золото.
Фенелла спустилась с холма, покрытого соснами к северной стене Ахены. Там, почти у самого выхода из города, Меланара приобрела в свое время домик, вполне пригодный для длительного проживания. Интересно, что уезжая из очередного города, донна Авиллар продавала дом, в котором жила. Домик в Ахене был единственным исключением. И Фенелла собиралась начать там новую жизнь.
Пройдя по узкой улице между каменных глухих стен домов, девушка вставила ключ в известный ей замок и, открыв дверь, вошла через арку во внутренний дворик. Там гнулись под тяжестью оранжевых плодов апельсиновые деревья, виноградные лозы со спелыми ягодами синего, фиолетового и светло-зеленого цвета увивали стены. Фисташковые деревья, усыпанные орехами, и смоковницы с редкими уцелевшими после сбора плодами, радовали глаз приятной тенью. Солнце золотило дорожку из белых камней, петляющую между деревьев.
На первом этаже дома жила семья Гримайлей, следившая за домом и садом. Фенелла
А потом ее возвращение заметили Гримайли, и началось.
— Ой, Фенеллочка, а почему же ты одна?
— Жаль, дорогая, как же жаль Меланару. Нам всем будет ее очень не хватать…
— Ну да, конечно, в ином мире, она счастливее, чем у нас, но как же ты, дорогая?
— Ой, солнышко, а ты не поможешь залить апельсиновые дольки медом?
— Послушай, детка, а ты не сбегаешь на рынок за корицей и кардамоном? Я помню, тебе всегда было в радость, бегать на рынок.
Фенелла с удовольствием включилась в хозяйственные дела, стараясь по возможности выкинуть недавние события из головы.
Ахенский рынок за портом был знаменит по всей стране. Яйца, мед, неплохие вина, выделанную кожу, пергамент, разноцветное сукно и льняные ткани, золотые украшения, породистых лошадей и овец, везли на продажу остарийские купцы вниз по Сароне. Тончайшие шелка, пушистые ковры, виссон и менее дорогие хлопковые ткани, изогнутые мечи и дальнобойные луки, изысканные специи привозили купцы из Борифата по морю. С далеких островов доставляли живых обезьянок, и говорящих попугаев, и изумительный жемчуг странные невысокие купцы с яркими перьями в прическах.
А пиво разнообразнейших сортов! А рыба, соленая, вяленая, живая и всячески разделанная! А фрукты, виданные и невиданные, свежие, сушеные, моченые, вяленные!
Да, Фенелла всегда любила Ахенский рынок.
И в этот раз она, прежде чем купить заказанные специи, обошла его значительную часть, погружаясь в яркую рыночную суету. Внезапно внимание девушки привлекли ряды художественных диковин. Там торговали скульптурами, картинами, ювелирными изделиями, загадочными поделками с островов и прочим художеством. Приценившись, девушка поняла, что вполне может заработать себе на жизнь. Нет, картины-ключи она продавать не собиралась, но могла написать душевные изображения живописных мест Остарии, написать так, как никто другой не мог.
Увлеченная захватившей ее идеей, Фенелла через несколько дней принесла готовый товар на продажу. Она владела домом в городе Ахена и по законам Остарии могла торговать на городском рынке, даже не уплачивая налог за место. Картинки на деревянных пластинках и на загрунтованной ткани сразу же начали раскупаться, и художница поняла, что не пропадет, даже если не будет тратить накопленные еще Меланарой деньги. Ее работа вполне могла доставить средства к существованию.
Так прошло несколько дней.