Когда король падет
Шрифт:
Неужели все происходило на самом деле?
Я передумала, не готова, не хочу, я… совершила огромную ошибку.
– Мисс Хоторн? – Хилл уверенно отыскала меня взглядом. Надо думать, все это время она знала, где я нахожусь, хотя ни разу и не посмотрела в мою сторону. Едва заметно она качнула головой, но этого сигнала оказалось достаточно: я сознавала, что последует дальше. Каждая кандидатка обязывалась отрепетировать церемонию, чтобы все прошло как по нотам. Пожалуй, это единственное, что помогло мне удержаться на ногах и собрать остатки мужества.
Валериан
Нет!
Я должна это сделать. Я справлюсь!
Под бешеный стук сердца я поднималась по ступенькам. Путь наверх показался бесконечным, а каждый шаг стоил неимоверных усилий. И все же я добралась до вершины. Я остановилась напротив Эрис Хилл, Десницы короля, посмотрела ей в глаза и присела в реверансе.
– Встань на колени, – спокойно приказала она. Повинуясь, я заметила, что гости последовали моему примеру. Сотни людей склонили колени в знак почтения.
Эрис Хилл отошла в сторону, и тишина вдруг стала настолько пугающей, что кровь едва не хлынула у меня из ушей. Не было слышно ни единого вздоха, ни шепота, ни шороха. И в этой пустоте раздались твердые, уверенные шаги.
Внутри я сжалась от страха. Сердце стучало все быстрее, на лбу выступили капли пота.
Его Величество Бенедикт спускался с верхней галереи. Я не смела поднять глаза, но шаги приближались, и наконец в моем поле зрения оказались начищенные до блеска черные туфли.
– Флоренс Хоторн, – прозвучал голос Десницы. Я снова внутренне съежилась, так что казалось, уже никогда не смогу вернуться в нормальное состояние.
– Клянешься ли ты служить Его Величеству королю Бенедикту Первому Тюдору до тех пор, пока самая долгая ночь не разлучит вас?
Глубокий вдох – что бы ни случилось!
– Клянусь! – отчетливо и громко проговорила я.
Я заметила, что король пошевелился, но не решилась проследить за ним взглядом. Увидь его лицо в такую секунду – кто знает, чем это могло обернуться.
– Клянешься ли ты королю в верности и обязуешься ли сохранять его тайны до конца своих дней?
– Клянусь, – произнесла я. Ложь обожгла язык.
– Взгляни на меня, – прошептал король, перепугав меня так, что я вздрогнула. Пересилив себя, я подняла голову. Взгляд его зеленых глаз пронзил меня насквозь, и на долю секунды я испугалась, что король может читать мысли. Он раскусил меня, он все знает – меня ждет смерть!
– Клянешься ли ты почитать свой долг так же, как своего короля?
– Клянусь, – не дыша, провозгласила я.
Монарх замер. На мгновение, показавшееся вечностью, в зале воцарилась совершенная тишина.
– В чем ты мне клянешься? – наконец сурово спросил правитель, и мне пришлось заставить себя выдержать его взгляд. В его голосе звучали только суровость и сдерживаемый огонь, будто под поверхностью этих слов бушевало пламя.
– Клянусь вам, – ледяным голосом продолжила я, – я ваша по духу и крови.
Клятва повисла в воздухе, и король отвел
– Сим я признаю тебя своей, – он протянул мне кулак и раскрыл его: на его ладони лежали золотые серьги с каплевидными камнями. В крупных рубинах играл свет. Казалось, будто в них переливалась кровь.
К своему удивлению, я смогла усмирить дрожь в руках. Я взяла серьги, стараясь не прикасаться к королю. Серьги оказались тяжелее, чем можно было предположить. Весомые, как обязательства, которые я дала. Тяжкие, как грозящая мне гибель.
Нет, я стану падением для короля, и никак иначе! Единственная концовка этой истории, которую я готова принять.
– Встань! – велел мне Его Величество, ему подчинилась только я. Даже Десница продолжала стоять перед нами на коленях. Король слегка задел меня за руку – словно перышком, едва ощутимо – намекая повернуться к гостям. Я посмотрела вниз, на коленопреклоненную толпу, и засомневалась, не вижу ли сон.
– Теперь они твои, командуй, – прошептал король мне на ухо. Я затрепетала, когда его горячее дыхание коснулось меня. Король отвернулся и неспешно двинулся к галерее.
Я оцепенела, ожидая, когда шаги стихнут. Резко стучавшее сердце едва не выпрыгивало из груди, легкие горели, моля о кислороде: я не осмеливалась сделать вдох. И лишь в тот миг, когда тишина стала такой громкой, что я не могла ее больше терпеть, я попросила собравшихся встать.
Весь следующий час я находилась будто в опьянении. Меня вывели из зала и повели в глубь замка. Взяли кровь – я не представляла, зачем, ведь, принимая заявление, меня полностью обследовали – и снова потянулись бесконечные коридоры, пока наконец я не попала в просторную спальню. В дальней части комнаты высилась кровать с пологом и бежевыми простынями. В камине уютно потрескивали дрова, перед очагом приютился диван со старомодными подушками в цветочек. Высокие, от пола до потолка, окна были занавешены полупрозрачными шторами, сквозь которые проглядывала ночная тьма. Перед одним из окон находился небольшой письменный стол. За резной дверью, очевидно, располагалась ванная комната, а мои чемоданы уже стояли перед комодом.
Все претендентки прибыли этим утром с багажом. В нашем присутствии его тщательным образом осмотрели, забрав некоторые вещи: лезвия для бритв, серебряные украшения, мобильные телефоны. Некоторые сильно возмущались тем, что пришлось лишиться мобильников на время пребывания в замке. По крайней мере эта проблема меня не коснулась: у меня телефона не было. Большинство гаджетов – привычных для вампиров – люди не могли себе позволить из-за бедности. Электричество в доме мы считали большой радостью. В швейной мастерской был лишь древний ноутбук для ведения бухгалтерии, да и то им почти никто не умел пользоваться. Хотя бы мой багаж не вызвал возражений – и на том спасибо. Заколку для волос проверили на наличие серебра в составе. Пролистали дневник – вдруг между страниц я что-то прятала? Одежду внимательно осмотрели, но ничего не нашли.