Когда мечтаешь

Андреева Нара

Саша был очень хорошим парнем. И кстати Лиза погорячилась, когда сказала, что кроме мамы и папы их никто не различал. Саня это делал легко, мотивируя тем, что голос и выражение лица своего преподавателя он узнает из тысячи похожих, поскольку очень боится и сильно уважает. А ещё парнишка, будучи сыном богатых родителей, решительно разбивал стереотипы, например, что на детях гениев природа отдыхает. Он не пил, не пускался во все тяжкие, чуть ли не с первого класса был предан одной единственной подружке Свете. К тому же был настолько

талантливым математиком, что спустя семестр уже помогал сестре проводить зачёты, а на втором курсе в деканате приняли решение – Саша начал читать лекции студентам-первокурсникам.

Так что когда родителям потребовался новый секретарь взамен прежнего, получившего гранд в Шотландском Университете, сестра даже не задумывалась. Она, правда, немного опасалась, что манера одеваться ультрамодно может быть неверно истолкована родителями, но те укоризненно покачали головой, обвинив Лизавету в том, что она де рано их записала в лузгающих семечки старичков. Мол, нет ничего плохого, что мальчик самовыражается, и лучше, если это делать в одежде от "Версаче", чем в растянутых полинялых майках как хиппи или в розово-черных тонах как, прости Господи, эмо.

Поговорить с мамой наедине не получилось, и смиренно усевшись за большим обеденным столом в гостиной родителей, Ника наблюдала, что называется, "политику двойных стандартов" в действии.

Вадим тоже был очень модно одет. Начиная с обуви и до скромных на первый взгляд очков, которые он надел вместо линз для солидности. К слову, носки и трусы тоже были брендовыми, но, слава Богу, это знала только Ника...

"Да-да, – зловредно загоготало подсознание, – ты офигеть как вовремя начала думать о трусах. А что? Самое время, блин! Потому что больше думать вообще не о чем!"

– Так стало быть, Вас зовут Вадим, – сморщив носик обратилась мама к парню. – Не стесняйтесь, угощайтесь курочкой, салатик вот... картошечки себе положите...

– Да, – кивнул он, выдержав изучающий взгляд, – спасибо, я обязательно всё попробую и начну с этой замечательной курочки.

– Ника показывала нам ваши фотографии, – начал папа. – Она представляла Вас как Диму.

– О...- усмехнулся Вадим, – ну это что-то вроде сценического псевдонима.

– Как мило, – проговорила мама таким тоном, что было понятно – ничего милого она не находит.

– И как успехи на модельном поприще? – прокашлявшись, спросил папа.

– Ну я...

Резкий визг тормозов во дворе привлёк внимание сидящих за столом, а Вадим получил небольшую передышку, так как мама перестала его сверлить взглядом и пошла узнать, в чём дело.

– Вот, – мама вернулась в гостиную и протянула Лизе тоненький макбук, – Саня вернулся. Сказал, что забыл тебе показать, решённую задачу. Ту, за которую ты пообещала поставить "отлично" за два курса и отпустить с миром.

– Не может быть! Я над ней голову ломала три года! Там сто пудов есть ошибка! – Лиза схватила комп, открыла его, и стукнула кулаком по столу, –

Блин, это ж огрызок! Я понятия не имею, как здесь что смотреть.

– Позволь помочь, – Вадим спокойно поднялся со своего места и присел рядом с Лизой, – вот это панель управления, здесь документы, вот смотри папка "Задачи", вот эта похоже твоя, судя по названию "Как я удивил ЛА". Вот так проматываются страницы.

Лизавета уткнулась в комп, изучая работу, а Вадим, вернувшись на своё место, пояснил Нике:

– В Штатах "маки" очень популярны. Так что волей неволей я научился с ними работать. Хотя ничего особенного делать не могу, так, кое-что в рамках продвинутого пользователя.

– Мама, – Ника с торжествующей улыбкой обратилась к родительнице. – Вадим уже давно не занимается модельным бизнесом, он программист, и весьма успешный.

– И долго Вы жили в Штатах молодой человек? – спросил, перейдя на английский, папа.

– В общей сложности около восемнадцати лет, – также на английском ответил Вадим. – Но так и не стал американцем. Хотя, честнее сказать, Америка не захотела, чтобы я им стал.

– У Вас нью-йоркский акцент, – впервые по-настоящему улыбнулась мама. – Прекрасный город, у меня там живёт добрая подруга.

– Хочу заметить, что Паша английский знает не так хорошо, как мы, – вступила Лиза, с досадой захлопнув макбук, – так что давайте уж поболтаем по-русски, окей?

– Ну что, справился мальчик с задачкой? – обратился к ней отец, не скрывая лукавой усмешки.

– И как красиво справился! Он придумал совершенно новое и очень элегантное решение.

– Ну, ты же сама говорила, что мальчик очень одарён, – заметила мама, разливая всем клюквенный морс.

– Одарён... да по нему медаль Филдса рыдает! – фыркнула Лиза. – Я давно говорила, чтобы он ехал в приличный ВУЗ: в Москву, в Питер, да такого студента и в Йель возьмут, и молиться на него будут. А он артачится, мол, я патриот, родился здесь, здесь и умру. Интересно, как в рамки патриотичности вписывается его страсть к западным шмоткам?

Ника рассмеялась:

– Когда я задала ему этот вопрос, он ответил, что своей неординарной внешностью и утонченным вкусом радует русских людей.

– Скорее уж вызывает желание прибить, – хмуро отозвалась Лиза. – Это ж надо, такой шарфик испоганил.

– Детка, ну не переживай ты так, – принялся утешать её Паша, – сегодня же заедем в магазин и я куплю тебе десять таких шарфиков.

Лиза оживилась:

– А может быть лучше один шарфик и три платья? Я на днях примеряла в одном бутике, мне они так идут!

– Как скажешь, – добродушно рассмеялся Павел. – Хотя можешь не останавливаться на трёх.

– Ура, – захлопала в ладоши Ника, – Саша будет жить и радовать нас своим видом. Лиза после трёх платьев будет добрая.

– Но не очень долго, – сестра показала ей язык, чем вызвала шутливое замечание мамы и благодушную улыбку отца.