Когда мы были счастливы
Шрифт:
— Тиффани, для чего вы мне все это говорите? — Крис подошел к окну. — Мне чертовски не хочется ничего слышать. Кроме того, я вижу, как это больно для вас. Вы его любили… — Голос Криса чуть напрягся. — Вы все еще его любите… Скажите мне правду…
— Нет! — Тиффани встала, резко отодвинув стул. — Не говорите так! Он был просто чудовищем! Жестокий, ненавистный мне человек! Он превратил мою жизнь в сплошное несчастье!
— Что? — Крис подскочил к Тиффани. Теперь в глазах его не угадывалось ни холода, ни равнодушия.
Тиффани собрала все свои силы, чтобы заговорить:
—
— Он вас бил?
Тиффани кивнула.
— Как только мы поженились, он стал совершенно другим человеком. Я была его собственностью. Он покупал мне одежду, еду, красивые вещи. А за это я для него была не чем иным, как… официально разрешенной шлюхой…
— Тиффани! — Не скрывая своего сочувствия, Крис смотрел, как страдальчески скривилось лицо девушки. — Больше ничего не говорите!
— Предполагаю, что вызову у вас отвращение. — Она опустила голову. Пальцы конвульсивно теребили легкий шарф. — Да я и сама себе противна. Целых шесть месяцев я мирилась с его… его безобразиями. Я от него пряталась. Иногда винила себя, полагая, что сама виновата, что допустила подобное отношение к себе. Мне надо было бы сразу же от него уйти.
— Так почему же… не ушли?
— Этот вопрос я задавала себе неоднократно. Однажды попробовала уйти, но куда? Муж сразу же после нашей свадьбы запретил мне иметь какие-либо контакты с моими старыми друзьями. Даже найди я их, что бы я могла им сказать? Мне было так стыдно!
— И никто ничего не знал?
— Конечно нет! — покачала головой Тиффани. — Ведь в глазах всех мой муж был таким милым, просто очаровательным. Его обожали. Он имел большую власть, хорошую репутацию — он дружил с министрами и лордами. У меня не было ни малейшей возможности кому-либо доказать, как все обстояло на самом деле. Что бы значило мое слово?
— А потом этот мерзавец умер?
Тиффани взглянула в напряженное лицо Криса.
— Умер. Завещания он не написал. А я, единственная наследница, получила все его состояние.
— Вы раньше кому-нибудь про это рассказывали?
— Никому… никогда. Я убежала от всех, от всего. Несколько недель я жила в разных гостиницах. И все время думала, что же мне теперь делать. Потом взяла и уехала из Лондона на побережье. Мне казалось, морской воздух мне поможет. Так и получилось.
— И вы нашли эту хижину?
— Именно так. Тогда она выглядела еще хуже, чем сейчас. Я выяснила, кому она принадлежит, и купила. Хозяин, местный фермер, сам почти позабыл про ее существование. Ну вот. Переехала и стала сама себя лечить…
— И все шло прекрасно, пока не появился я и не вскрыл все ваши старые раны… — очень тихо сказал Крис.
Тиффани
— Что-то в этом роде. Хотя… если говорить об излечении… Я думаю, это не совсем так. Единственное, чего мне удалось добиться, — я сумела вычеркнуть эти страницы из своей жизни. Я заставляла себя позабыть весь позор и всю свою злость, вместо того, чтобы отнестись к этому более серьезно… чтобы суметь это преодолеть.
— Мне очень вас жалко. Очень, очень жалко. — От его слов у Тиффани дрогнуло сердце. Она растерянно посмотрела на Криса, направившегося к ней.
— Крис… мне… мне надо, обязательно надо сказать вам еще кое-что… — Она глубоко вздохнула. Мужчина остановился. — Вы, вероятно, считаете, что я совсем подавлена в эмоциональном отношении. Возможно, по-вашему, я — неуравновешенная. Но это не совсем так. Теперь я снова чувствую себя живой, я заново обрела себя как личность. — Она нахмурилась. — Только благодаря вам, Крис! Сначала я никак не могла справиться со своими чувствами. А теперь могу. Я понимаю, что призналась во всем слишком поздно…
— Теперь послушайте меня. — Не отрывая взгляда от Тиффани, Крис медленно приблизился к ней, взял ее руку и поднес к своим губам. — Я люблю вас, Тиффани. — Его сильные, загорелые пальцы нежно гладили ее лицо. — Вы мне нужны. Я хочу вас. Я люблю вас! — Голос его был глубоким, преисполненным чувством. Крис откинул с заплаканных глаз ее золотые локоны и поцеловал в мокрую щеку. — Ты такая хрупкая, Тиффани Моултон! Тебе так необходима любовь… Моя любовь! — Губы Криса опустились на ее дрожащие губы. — Я хочу всегда заботиться о тебе, — тихо проговорил он. — Никогда, никогда я не причиню тебе боли.
— Ты… ты правда меня любишь? И тебя не задевает мое прошлое? — чуть слышно прошептала Тиффани.
— Никакого прошлого нет. Есть только настоящее и будущее. — Кристофер привлек ее к себе. — Ну и идиотом же я был! Я пытался сломить твое сопротивление, пытался делать вид, что мне на все наплевать, а на самом-то деле мне было здорово обидно. Думаю, именно тогда я и понял, что влюбился с первой же нашей встречи… В тебе есть что-то особенное. И дело не только в физическом влечении, нет! Такое чувство посетило меня впервые в жизни. Я, человек, прошедший огонь и воду, растерялся. Я заметил, что все время допускаю ошибки, веду себя по-хамски, что больше собою не владею! И мне показалось, что единственное спасение — поскорее уехать. Я не знал, как заставить тебя полюбить такого нелепого, злого человека, как я.
— Но ведь заставил! — сквозь слезы улыбнулась Тиффани. — Когда мы сблизились там на пляже… Я тогда это поняла, по-настоящему поняла. — Девушка задумалась. — Мы с тобой всегда испытывали друг к другу одинаковое чувство. Ты любил меня, а я — тебя.
— Мы эту проклятую четырехногую кровать спалим! — заявил Крис.
— Ни за что! — Тиффани провела кончиком пальца по твердым, чувственным мужским губам. — В этом нет нужды. Она очень красивая. Это наше ложе.
Крис улыбнулся, привлек к себе стройное тело любимой и поцеловал ее. Потом взял на руки и медленно понес через холл вверх по лестнице, прямо в спальню. Его черные горящие глаза лучились.