Когда мы остаемся одни
Шрифт:
– Тарас… С тобой хочет один человек поговорить. Это очень важно. Можешь с ним встретиться?
– Ну… давай? А что за сложности?
– Ну, надо.
– Надо так надо. Когда?
– Если можешь, сейчас.
– Ладно.
– Он будет ждать тебя у Лягушки. Ну, где камень ещё такой…
– Ты мне будешь объяснять, где Лягушка у нас! – Тарас обнял её за плечи. Он был необыкновенно счастливый все эти дни. Бабушка тихонько крестилась на образ в углу, и Янка явно слышала в её молитвенном шёпоте «Юлечка».
– И кто этот загадочный «он»? – допытывался Тарас, натягивая футболку.
– Иди, иди, узнаешь.
Как только Тарас вышел за калитку, Янка набрала Талю.
Глава 3
Встречи
Мама
Таль. Надо подумать о Тале. Устроив ему встречу с Тарасом, Янка дома, конечно, не усидела. Озираясь, боясь, что кто-нибудь её окликнет, она добралась до Лягушки, увидела, что Таль и Тарас встретились, вот пожимают друг другу руки, и Таль начинает говорить. Из-за прибоя, ветра и музыки, которая вечно гремит в пляжных кафешках, ничего не слышно, но Янка, спрятавшись за камнем, отлично видела и дядьку, и Таля. Тарас сел на песок и взглядом велел Талю тоже сесть. Он слушает. Он молчит. И Янке страшно. Страшно за Таля, страшно, что Тарас сдаст его каким-нибудь органам (кто у них тут отвечает за пожары в лесах?), страшно, что не простит. Она силится услышать хоть слово и понимает, что бесполезно. И подходить нельзя. Это Янка тоже понимает. Есть события, которые касаются только двоих людей. Таль уткнулся головой в сомкнутые на коленях руки. Янке показалось, что он плачет. Может быть, так оно и было, потому что Тарас обнял его за плечи и притянул к себе. И так они сидели долго-долго.
Когда Тарас вернулся, Янки дома не было. Мама отправила её в магазин. А когда она вернулась, уже приехала с работы Юля, от Тараса не отходила, не спрашивать же при ней. Да и как спрашивать? Янка только поглядывала на дядьку, но он делал вид, что не понимает её взглядов. Сажая её сегодня в автобус, Тарас сказал:
– Осторожнее там, по скалам не скачи!
Вот и всё. С Талем ещё непонятнее. Вечером они гуляли со Светкой и Дашей. Даша сильно отравилась на своём дне рождении коктейлем Шрамко и Иванова, ничего не помнила или делала вид, и Янка тоже сделала вид, что ничего не было. Вечером они зашли за ней как ни в чём не бывало. А потом встретили Таля и Захара. Весь вечер они ходили по Посёлку вместе, смеялись, зашли за близняшками Ясько, а за Шрамко и Данилом, конечно, нет, перемыли им и Оксане косточки, но ни разу ни словом, ни жестом Таль не намекнул Янке, чем закончился его разговор с Тарасом. И о разговоре с ней тоже не напомнил. Только смотрел. И пошёл провожать. Они молчали всю дорогу. У калитки долго целовались. Янка спросила про поход, но Таль сказал, что не пойдёт, а почему, объяснять не стал. И вот сейчас Янка едет в Симферополь, и уже через два часа она увидит и Майку, и Варю, и Рябинина… и будет думать о Тале.
– Я сделала это! – шепнула ей Майка в ухо при первом же объятии.
– Что?
– Ну… это! Я сделала!
Майка смотрела на Янку сияющими глазами, ожидая, что вот-вот она поймёт. Янка наконец поняла.
– Серьёзно?
– Да!
– Янка! – Юлька Озарёнок, Настя, Катя повисли на ней, отделяя от Майки и её новости. И Янка обнималась с ними, улыбалась, а внутри стояла растерянность от Майкиного «я сделала это» и хотелось скорее обсудить.
– О, значит, это и есть ваша легендарная
Физручка Аннушка оказалось маленькой и худенькой, в толпе школьников Янка бы её и не заметила, ну, разве что рюкзак у неё был огромный, больше, чем у мальчишек. Аннушка улыбнулась, сказала:
– Меня зовут Анна Сергеевна. Обещаешь меня слушаться?
– Конечно! – улыбнулась Янка. И правда хорошая.
– Ну и славно! Так! – крикнула она, и вдруг в одно мгновение стало понятно, кто здесь главный. – От меня не отходим. Сейчас встречаемся с нашим инструктором, потом меняем деньги, потом дам вам пять минут на туалет, закупку жвачек и прочей гадости, только помните, что всю гадость вам придётся нести на себе. Без фанатизма, пожалуйста. Напоминаю также, что в походе не курят, а за спиртное расстреливают.
На этих словах Янка увидела Рябинина. Он стоял рядом с Ивлиным и Листовским и делал вид, что её не замечает. У Янки испуганно дёрнулось сердце – верх-вниз, вправо-влево, ещё и ещё… Но заперто, заперто глупое сердце в камеру грудной клетки, не вырваться, не убежать. Ивлин улыбнулся, Листовский сдержанно кивнул и толкнул Рябинина локтем. И тогда тот поднял глаза. Да успокойся же, Янка! Это просто Ряби-нин! Ну, красивый. Ну и что? Янка кивнула ему и отвернулась поскорее.
– Так, всё, выдвигаемся! Яна Ярцева, ты ведь знаешь, где тут камеры хранения? Нас там будет инструктор ждать.
– Да, пойдёмте.
Янка ухватила Майку за локоть.
– Ну?
– Что?
– Рассказывай! Ну, как это…
– А, – отмахнулась Майка, – шуму больше, ничего особенного! Вообще не понимаю, из-за чего весь этот сыр-бор?
– Больно?
– Ну… скорее неприятно. Ну так, не то чтобы… не знаю.
Янка переваривала. Вот её Майка. Абсолютно такая же, нисколько не изменилась! А на самом деле она перешла эту границу, она по ту сторону баррикад, она ЗНАЕТ, она сделала это.
– Ну и кто счастливый избранник?
– Как кто? – изумилась Майка. – Костик, конечно.
– Вы же поссорились!
– А, опять помирились!
Ничего не изменилось. Будто не было этого крымского года. И Майка такая же, и Рябинин смотрит так же, и так же шутит и подкалывает Терка Ивлин. Листовский и Юлька Озарёнок идут за руки. Варя… Янка поискала её в толпе. Нашла. Отвернулась. Не было сил даже кивнуть. Показалось, что Варя вытянулась и похудела. Янка боялась смотреть на неё. О чём им говорить? Не о чём. Она довела всех до камеры хранения и с головой нырнула в разговоры, в обнимашки-целовашки, только бы не встретиться в общем круговороте с Варей! Даже Рябинин удостоил её крепким объятием, похлопал по спине… А Герка вообще чмокнул в щёку, сказал:
– Всё хорошеете, Яна Батьковна!
– А то! Да и вы, в общем-то, не отстаёте.
– Стараемся, стараемся… Ну и как вам тут живётся, на курортах?
– Отлично живётся!
– Ребята, познакомьтесь! – перекричала всех Аннушка. – Это наш инструктор Тарас Васильевич!
Рядом с Тарасом стоял Таль. Оба еле сдерживали улыбки, глядя на ошарашенную Янку.
Глава 4
Ишачья тропа
Тарас поздоровался и стал руководить распределением продуктов по рюкзакам. Янке досталось два пакета риса, пакет гречки и две пачки печенья. Рюкзак сразу потяжелел. Ничего, она сильная, она помнит Новый год, она сможет. Потом Тарас отправил её за билетами на троллейбус до Перевального. Янка посмотрела на Таля выразительно, но Майка тут же вызвалась идти с ней, и Таль, улыбнувшись, остался. Они с Майкой шли к кассам, держась за руки, как совсем давно, в детстве, и Янка всё думала: как же хорошо снова увидеть их всех! Хотя бы ненадолго!