Когда не нужны слова

Бристол Ли

Мадди слегка нахмурила лоб.

— Ну и дела! Правда, вот уже год, как я не нанимала новых работников, но я, конечно, буду очень осторожна. Спасибо за предупреждение, полковник. Не сомневаюсь, что в самое ближайшее время вы возьмете под контроль эту ситуацию.

— Мы стараемся, мэм, но бандиты, судя по всему, хорошо организованы. Некоторые из них весьма опасны, так что будьте осторожны.

— Я не беспокоюсь, полковник, — с милой улыбкой заверила она его. — Я всегда чувствую себя защищенной, зная, что вы отвечаете за безопасность в этом городе. — Очарованный ее улыбкой, полковник покраснел, и она протянула ему руку. — Продолжайте ужинать, джентльмены. И если вам потребуется что-нибудь еще, скажите

мне, и я сделаю все, чтобы вам было здесь еще комфортнее.

Полковник стоя проводил ее восхищенным взглядом, пока за ней не закрылась дверь.

Оказавшись в коридоре, Мадди на мгновение остановилась, чтобы взять себя в руки. «Осторожность, — думала она, — мне действительно следует проявлять осторожность». Потом решительным шагом вошла в другую столовую. Проходя по залу, она несколько раз останавливалась, чтобы обменяться приветствиями или раскланяться с клиентами. Подходя к столику сэра Найджела, она уже полностью овладела собой. На лице ее играла приветливая, несколько отстраненная улыбка, составляющая часть ее загадочного обаяния. Когда она взглянула на сотрапезника сэра Найджела, в ее лице не дрогнул ни один мускул, хотя его лицо показалось ей знакомым. Она по-прежнему улыбалась, но ноги перестали двигаться. Сердце замерло, во рту пересохло, все, что ее окружало, покачнувшись, исчезло, а сама она перенеслась на семь лет назад, в прошлое. «Ты думала, что все забылось? — насмешливо вопрошал внутренний голос. — Это всегда будет с тобой!»

Она увидела себя в спальне, обставленной мебелью из резного розового дерева, услышала доносившиеся снизу звуки музыки, взрывы смеха, визги и крики. Она вспомнила, как испугалась, поняв, что находится в комнате не одна. Вспомнила красивого молодого человека с рыжеватыми волосами, добрыми серыми глазами и длинными изящными руками, который с улыбкой тихо заговорил с ней.

Теперь его волосы немного потемнели и отросли, и он вопреки моде стягивал их в косицу на затылке. Его лицо утратило юношескую наивность, стало старше, тверже. Кожа стала бронзовой от загара и огрубела, что придавало ему мужественный вид. Он был теперь широкоплеч, как подобает мужчине, но Мадди не могла забыть его улыбку.

«Это тебе, — сказал он тогда улыбаясь и сунул рисунок в руку тринадцатилетней служанки. — Кто знает, возможно, когда-нибудь он будет что-нибудь стоить».

Она сохранила рисунок и память об этом эпизоде, запрятав ее в самый дальний уголок своего сознания, оберегая от ужаса, безобразия и испытаний, которые за этим последовали.

Сэр Найджел заметил ее и стал подниматься из-за стола. Ей захотелось убежать, но она, привычно улыбаясь, шагнула ему навстречу и остановилась перед ним.

«Я могла ошибиться, — подумала она. — Я наверное ошиблась. Не мог тот человек по прошествии стольких лет появиться здесь, в этом месте».

Но разве она не знала всегда, что кто-нибудь неожиданно появится и сорвет завесу лет, отделявшую ее от прошлого, чтобы уничтожить ее? Странно лишь, что этим человеком станет он.

Тем временем сэр Найджел сказал:

— Мисс Берне, позвольте представить вам моего друга, недавно вернувшегося из Америки, мистера Эштона Киттериджа.

Она не ошиблась. Именно это имя было нацарапано под рисунком, который она хранила в течение последних семи лет.

Она повернулась к Эшу: улыбка на лице, рука протянута. Сердце бухает, как молот, но голос спокойный, любезный:

— Мистер Киттеридж, я очень рада приветствовать вас в «Кулабе».

Она улыбнулась ему, и у Эша перехватило дыхание. Он почувствовал, как удар, неотвратимость и значимость происходящего. Это было так неожиданно и ошеломляюще, что он мог лишь сидеть, уставясь на нее во все глаза.

Сэр Найджел не преувеличивал, когда говорил, что она очень хороша собой, но Эш, несомненно, видывал

за свою жизнь и более красивых женщин. Она оказалась моложе, чем он ожидал, и это его почему-то удивило. У нее были нежная белая кожа и темные волосы, украшенные изящным пером, цвет которого соответствовал сливовому цвету ее атласного платья. Платье было простого покроя, с глухим воротом, украшенное рядом пуговиц из оникса, и с длинными рукавами, прикрывавшими запястья. В ее внешности не было ничего кричащего или претенциозного, как можно было бы ожидать от владелицы подобного заведения. Наоборот, ее наряд был элегантен и не бросался в глаза. Она не нуждалась в рюшечках и оборочках, чтобы привлечь внимание к своей классической красоте. Ее улыбка была прохладна и манила, как горный ручеек манит усталого путника. Но больше всего поразили Эша ее глаза. Они были немыслимого золотистого цвета, окаймленные мягкими темными ресницами. Большие и нежные, они поразили его глубоко скрытой печалью. Эш не мог оторвать от них взгляда, он еще никогда не видел таких глаз, хотя всю жизнь мечтал увидеть.

На мгновение растерявшись, он взял себя в руки. Вскочив на ноги, он склонился к ее руке и тихо произнес:

— Рад познакомиться с вами, мисс Берне.

— Не присоединитесь ли к нам ненадолго? — предложил ей сэр Найджел.

Мадди остановилась в нерешительности. Когда Киттеридж испытующие взглянул на нее, она испугалась, что он сию же минуту выведет ее на чистую воду, но когда он склонился к ее руке, ее неожиданно охватило какое-то незнакомое и весьма приятное чувство. От ощущения близкой опасности у нее пересохло в горле, но она вспомнила, какой добротой сияли его глаза в их первую встречу много лет назад… Разве такого человека можно было бояться? На мгновение она растерялась, не зная, что делать.

Почему он смотрел на нее так пристально, если не узнал ее? Разве можно уйти, не выяснив все до конца?

Взглянув на сэра Найджела, она сказала:

— Вы очень любезны. — И села в кресло, которое он торопливо подвинул для нее. Она встретилась с оценивающим взглядом чуть прищуренных глаз сидевшего напротив молодого человека с рыжеватыми волосами. Заставив свой голос звучать спокойно, она отважилась спросить: — Мистер Киттеридж, мы с вами раньше никогда не встречались?

Эш прекрасно понимал, что совершенно неприлично таращит на нее глаза, и поспешил отвести свой пристальный взгляд.

— Не думаю, — ответил он. — Уверен, что если бы я видел ваше прекрасное лицо раньше, то никогда не забыл бы его.

Ответ прозвучал банально, но мозг его тем временем лихорадочно работал: что в ней приковало его внимание? Да, она отлично держится, она красива, грациозна — поистине безупречна. Скептицизм, ставший его второй натурой, подсказывал, что есть в Мадди Берне нечто такое, что казалось не вполне правдоподобным.

Сэр Найджел, усмехнувшись, вклинился в разговор:

— Все дело в том, что мистер Киттеридж провел последние семь лет в таких дебрях, что, несомненно, отвык видеть такую красоту, как ваша, мисс Берне, которая даже человека более привычного способна лишить дара речи.

Щечки Мадди зарделись, в чем был повинен не столько комплимент, сколько тот факт, что она от волнения надолго задержала дыхание. Теперь она вздохнула с облегчением. Ну конечно, он ее не помнит. Она была тогда еще ребенком — простой служанкой, которую он толком и разглядеть-то не успел. Зачем бы ему ее помнить? Она спасена. Теперь она уже не порывалась убежать прочь, ей хотелось сидеть здесь, рядом с ним, смотреть на него и удивляться чуду, которое привело его сюда через много лет и за много тысяч миль от того места, где они встретились. Так приятно снова чувствовать обаяние его взгляда и приятное тепло от прикосновения его руки. Пусть даже это опасно, ей хотелось задержаться подольше.