Когда невозможное возможно: Приключения в необычных реальностях
Шрифт:
Несколько месяцев спустя во время обеда на Международной трансперсональной конференции на Филлип-Айленде в Австралии мы заговорили о синхронии, и Сесил Берни рассказал эту историю Майклу Харнеру, антропологу, который был известен своим язвительным юмором и умением очень быстро реагировать на различные жизненные ситуации. Майкл и Сесил часто вступали в словесные перепалки. «Ну что я могу сказать, Сесил, — мгновенно ответил Майкл. — Котенок-то оказался терапевтом получше тебя!»
Приложение
ТРАНСПЕРСОНАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ И ТРАДИЦИОННАЯ НАУКА
НАУКА СТАНОВИТСЯ СЦИЕНТИЗМОМ
Карл
Смелые наблюдения исследователей сознания, накопленные во второй половине XX века, и основные положения трансперсональной психологии встретили недоверие и сильное творческое сопротивление академических кругов. Трансперсональная психология, появившаяся на свет в конце 1960-х годов, была восприимчива к культурному контексту и относилась к духовным и религиозным традициям древних и коренных культур с почтением, обусловленным результатами современных исследований сознания. Она также охватывала и интегрировала в себя широкий спектр аномальных явлений и данных наблюдений, бросавших вызов самой парадигме науки, которые традиционная теория объяснить не могла. Однако, несмотря на всю полноту охвата и проработанность обоснований, новое научное поле представляло собой столь резкое отклонение от традиционного мышления, присущего научным кругам, что его не удалось примирить с традиционной психологией и психиатрией, с декартово-ньютониановской парадигмой западной науки.
Ввиду этого новая наука была чрезвычайно уязвима для обвинений в ненаучности, иррациональности и даже «чокнутости», особенно со стороны тех ученых, которые не были знакомы с той огромной массой данных, на которых и основывалось новое направление. Подобные критики также игнорировали тот факт, что многие первопроходцы этого революционного направления обладали весомыми академическими заслугами. Эти первопроходцы создали и приняли для себя новое, трансперсональное видение человеческой психики не из-за своего незнания фундаментальных положений традиционной науки, а потому что обнаружили, что прежняя концепция совершенно непригодна для работы с новыми данными и результатами наблюдений. Огромное сопротивление оказывалось теми представителями академического сообщества, которые считали существующее научное мировоззрение точным и вполне определенным описанием реальности и упорно придерживались своих взглядов, оставаясь глухими к каким бы то ни было фактам, идущим вразрез со сложившейся системой.
Характер и энергичность реакции некоторых ученых-традиционалистов на любые проявления духовности в целом и трансперсональную психологию в частности во многом напоминает фанатизм религиозных фундаменталистов. Их отношению свойственно отсутствие солидного научного обоснования и игнорирование либо искажение всех существующих свидетельств, и они остаются глухи к фактическим данным наблюдений и логической аргументации. Более тщательное исследование открывает правду: то, что, по их утверждениям, является реальным, научно доказанным положением вещей, вне всякого сомнения — колосс на глиняных ногах, поддерживаемый сонмом априорных метафизических предположений.
Одним из наиболее ярких представителей этой категории ученых был профессор астрономии и космических наук Корнельского университета (Нью-Йорк) Карл Саган. Выдающийся ученый в своей области, он заслужил мировое признание своим участием в роли экспериментатора почти во всех запусках автоматических межпланетных аппаратов, запуском проекта по поиску внеземного разума SETI (Search for Extraterrestrial Intelligence), созданием телевизионного сериала «Космос», получившего массу лестных отзывов, и разработкой совместно с Фрэнком Дрейком дизайна золотой пластины с посланием землян внеземным цивилизациям, которая была установлена на борту космического
Однако вместо того чтобы наслаждаться профессиональными успехами и репутацией в своей области знаний, Саган по непонятной причине начал необыкновенно эмоциональный и решительный крестовый поход против всего, что он считал иррациональным, ненаучным и оккультным. Он занял позицию не терпящего никаких возражений судьи, выносящего вердикт в отношении данных, предоставляемых самыми разными специалистами из нескольких других областей, включая парапсихологию, танатологию, психоделические исследования, антропологию и сравнительное религиоведение.
Для выполнения задачи очистки культуры от скверны оккультизма и суеверий Карл Саган стал одним из членов-основателей организации под названием Комитет по научному расследованию заявлений о паранормальных явлениях (CSICOP — Committee for the Scientific Investigation of Claims of the Paranormal), связал свое имя с журналом «The Skeptical Inquirer» («Любопытный скептик») и прибегнул к услугам мага Джеймса Ранди, который должен был доказать, что все заявления о паранормальных случаях — обман. Венцом его трудов стала книга страстных филиппик, обличающих опасности увлечения иррациональным, — «Мир, полный демонов» («The Demon-Haunted World»).
Впервые Карл связался со мной посредством восторженного письма, которое он написал мне вскоре после выхода из печати моей книги «Области человеческого бессознательного» («Realms of the Human Unconscious»). В этой книге я рассказал, что мои пациенты, проходящие курс ЛСД-психотерапии, часто переживали сильную регрессию, в ходе которой они вспоминали и чрезвычайно эмоционально заново проживали свое биологическое рождение, что сопровождалось и чисто физическими ощущениями. Мне удалось выделить четыре стереотипа переживаний, характерных для этого процесса, которые отражают следующие друг за другом стадии родов. Я назвал их базовыми перинатальными матрицами (БПМ).
БПМ-1 относится к предродовому периоду (концу срока беременности), заканчивающемуся непосредственно с началом родов. БПМ-2 отражает переживание плодом клаустрофобного ужаса и ощущения безнадежности, возникающих на той стадии родов, когда матка сокращается, а ее шейка еще не открылась. БПМ-3 соотносится с трудностями прохождения через родовой канал, которое начинается, как только шейка матки раскрывается достаточно широко. И наконец, БПМ-4 передает переживания момента рождения на свет и воссоединения с матерью, следующего непосредственно за рождением. Проживание собственного рождения заново и в полном сознании сопровождается переживанием психодуховной смерти и возрождения.
Особенно Карла восхитило мое описание четвертой перинатальной матрицы, которая обычно включает в себя видения яркого света и в его сиянии — различных архетипических фигур. По его мнению, высказанному в статье, опубликованной в 1979 году в журнале «Atlantic Magazine», мои наблюдения являются смертельным ударом по заявлениям приверженцев мистицизма, часто говорящих о видениях, наполненных божественным светом и небесными созданиями. Он пришел к выводу, что то, что мистики считают сверхъестественным сиянием и ангелоподобными существами, на самом деле просто младенческие воспоминания о появлении на свет в ярко освещенной больничной палате в окружении облаченных в медицинские халаты акушеров и сестер. Таким образом, восприятие этих событий как некоего нуминозного опыта — лишь следствие не полностью сформировавшихся у новорожденного зрения и способности распознавать образы.