Когда-нибудь потом

Харрисон Ким

— Он там? — сказала я, пропищав, и тогда я мысленно пнула себя. Конечно, он был там. Все горгульи Цинциннати были на моем заднем дворе.

— Я отведу вас к нему, — сказала Глиссандо, и мой пульс бешено заколотился. Черт побери, как я буду с ним объясняться? Почему я подвергла Биса такой опасности?

— Я должна была попытаться ухватиться за права папы Биса, когда это случилось, — пробормотала я, и Глиссандо дернула крыльями, соглашаясь. Я медленно повернулась, задаваясь вопросом, какая из пар, наблюдающих, глаз принадлежала

папе Биса. Что я собиралась сказать ему? Он знал, что я демон? И что Бис был связан со мной? Бис говорил, что он разговаривал с отцом на прошлой неделе, но не так, наверное — Эй, Папа! Я привязан к демону! — это не та вещь, которую можно озвучить в непринужденной беседе.

Уши Глиссандо повернулись, ловя звук крыльев Дженкса, прежде чем я услышала их. Разозленная светящаяся пыльца пикси капала странным сочетанием синего и зеленого, когда он пулей летел через влажное кладбище.

— О Боже, от тебя воняет хуже, чем от старой, шестинедельной перечной мочи, Рэйч, — сказал он, зависая передо мной, не спуская с Глиссандо подозрительно взгляда. — Все в порядке?

Я кивнула, моя рука коснулась кармана, где лежали рабские кольца. Я собиралась доверить Тренту мою жизнь. Я — идиотка.

— Мне нужно поговорить с папой Биса, — сказала я, и пыльца пикси мелькнула удивленным золотым.

— Э, вы не возражаете, если я тоже пойду, — сказал Дженкс, желая вызвать протест.

Но горгулья размером с кошку подняла крылья и пожала ими.

Бормоча какие-то отзывы о флигеле, из которых я услышала только половину, Дженкс спрятался у меня в волосах рядом с ухом. Для него было слишком холодно, но я не собиралась оскорблять его, говоря это.

Мы повернули обратно к ожидающим горгульям, и я вздрогнула. Одно дело сказать себе, что малыш, которого вы приняли, играет с демонами, чтобы узнать линии, а другое — сказать это его отцу.

— Ты уверена, что не хочешь, чтобы с тобой пошла Айви? — спросил Дженкс, когда Глиссандо пролетела мимо нас, приземляясь на могильную плиту и нетерпеливо мигая глазами. — Она больше меня.

— Ты видел, как она точила меч, — сказала я, выбирая путь, такой же, по которому я пришла. — Ты хочешь, чтобы она пришла сюда в темноту с ними?

Должно быть, более двух дюжин пар красных или желтых глаз повернулись, наблюдая за нами и светясь в сумерках. Глиссандо нервно задвигалась, когда я прошла мимо нее, она подпрыгнула всего на несколько футов вперед.

— Могу ли я поговорить с вами? — спросила она, и я заколебалась, удивленно.

— Конечно.

Небольшой скачок и горгулья приземлилась на мое другое плечо, пугая меня и заставляя Дженкса чертыхаться. Я старалась держать себя в руках, но в моей голове не было эха линий. Бис был связан со мной. Его изображения были единственными, которые могли добраться до меня сейчас.

— Я надеялась, что Бис будет моей парой на всю жизнь, — сказала она, и Дженкс огорченно хныкнул.

— Прости, —

сказала я, и последовала за ее указательным пальцем, раздвигая длинную, мокрую траву. — Я не это имела в виду…

— Все нормально, — сказала она, перебивая меня. — Я просто хотела, чтобы вы знали, что я знала его всю свою жизнь. А теперь они называют его мировым прерывателем. Мы ждали того, кто установит линии, заводя новую песню, или уничтожит нас полностью.

Я подняла брови. Мировой прерыватель? Горгульи, которых я видела, когда свалилась без предупреждения из безвременья, все повернулись, и с дурным чувством я поняла, что это — то место, куда мы направляемся. Смогу ли я произвести хорошее первое впечатление или нет?

— Глиссандо… — начала я, но тяжелые когти ущипнули меня за плечо, заставляя замолчать.

— Он всегда был просто другом, — сказала она, ее голос был хриплым, но женственным. — А теперь? — Она заколебалась, принюхиваясь. — Я имею в виду, может ли горгулья, который тратит половину своего бодрствования, пытаясь плевком попасть в летящую птицу, действительно быть тем, кто должен все изменить? — жалобно закончила она, а Дженкс издал смешок. — Он человек, а не спаситель, как все они думают. Глупая половина настолько шумит, что он не может поймать голубя за крыло.

«Спаситель?» — подумала я, в замешательстве. Они думали, что Бис был кем-то из их коллективных предсказаний? Как получилось, что я впервые об этом слышала?

— Я, э, стараюсь, чтобы вернуть все обратно.

— Вернуть? — Она фыркнула, и Дженкс прикрикнул на нее, когда ее хвост обернулся вокруг моей шеи для поддержки. — Он учится линиям, — сказала она саркастически. — Он не может ничего сделать.

Она действительно заботила о нем, и меня накрыло чувство вины. Черт побери, я действительно испортила его жизнь, и теперь он был в реальной опасности.

— Глиссандо, мне очень нравится Бис. Он важен для меня, потому что он — член моей семьи, а не из-за бабушкиных сказок. Мы собираемся исправить эту линию. Я не подведу его.

Маленькая горгулья сделала глубокий вдох.

— Спасибо, — сказала она, опустив голову. — Я скажу им, что ты идешь. Вот они, прямо там.

Она расправила свои крылья над моей головой, и я застыла.

— Подожди. Если они зовут Биса мировым прерывателем, как они называют меня?

Ее хвост скользнул вокруг моей шеи, и вес сместился.

— Ты — его меч, чтобы разрушить все.

Я моргнула, и у меня отвалилась челюсть после того, как она легко поднялась в воздух.

— Твою ж мать! — воскликнул Дженкс. — Я брал арендную плату со спасителя горгулий?

Я сглотнула, мрачно заставляя себя идти вперед.

— И с его меча, — сказала я, думая, что это было слишком много для малыша. — И что это для тебя значит?

— Это значит, что я домовладелец! — сказал он с удовлетворением. — Пошевеливайся! Холодно.