Когда она сказала да
Шрифт:
— Что…
Слабым, но решительным рывком Калли разорвала нить жемчуга, которую он сам застегнул у нее на шее только сегодня утром. Рен ничего не понимал, пока она не подняла на него влажные глаза.
Пока жемчужный дождь сыпался на них, она криво улыбнулась.
— Похоже, придется начинать все сначала.
Радость в сердце Рена прорвалась сквозь последние клочки тьмы, навсегда сжигая чудовище.
Он тоже улыбнулся. Широко. Улыбнулся своей храброй, неукротимой, непотопляемой Калли.
— Да, — выдохнул он. — На этот раз никаких
— Только одно. Скажи снова. И повторяй каждый день. Всегда.
Он прижал ее к себе, осторожно, как раненую птичку:
— Я люблю тебя, Каллиопа Уортингтон Портер! И буду любить до конца дней своих.
— А потом?
Он вдохнул запах ее волос:
— А потом просто придется любить тебя вечно.
Эпилог
— Дорогой, ты не видел мою кисточку? Я только собрала первые весенние образцы и нигде не могу ее найти!
Рен поднял глаза от громоздившихся на столе бухгалтерских книг и улыбнулся своей прелестной жене, стоявшей со слегка раздраженным видом в дверях кабинета. На ее шее поблескивала нить идеально подобранных жемчужин. Сказать Калли, что она снова сделала из кисточки булавку для волос? Не мешало бы. Но прежде Рен хотел вдоволь наглядеться на ее широко раскрытые вопрошающие глаза, наполнить руки густым медовым водопадом волос, когда эту кисточку вытащит.
Он отодвинул свой стул. Она немедленно вспорхнула к нему на колени. Один из них хорошо натренирован. За год супружеской жизни он все еще не понял, кто именно.
Его руки прошлись по ее спине, нежно разминая мышцы, которые все еще побаливали, когда она уставала.
У них обоих имелись свои шрамы.
Калли замурлыкала и еще уютнее устроилась в его объятьях.
Да, пора признать, что он знает, кто из них двоих лучше натренирован.
— Годовщина нашей свадьбы, — печально размышляла она, — и с твоей стороны крайне несправедливо заниматься делами поместья в такой день.
— Годовщина завтра, — улыбнулся он. — И завтра в Эмберделл нагрянет твое семейство, принеся с собой хаос, сумятицу и неразбериху.
Под этими тремя напастями он подразумевал Каса, Полла и Атти. Именно в таком порядке.
Калли поцеловала его в шею.
— Но сегодня, сегодня последний шанс овладеть мной на обеденном столе в честь годовщины нашей свадьбы.
Рен задохнулся от вожделения и стал, в свою очередь, целовать ее в шею, постепенно спускаясь к пышной груди. Розовые соски на легкий завтрак…
— Погоди. Нет. Сначала нужно кое-что сделать…
Он выпрямился и с сожалением столкнул ее с колен.
— Боюсь, я ужасно занят. И если согласишься помочь, я вознагражу тебя, сказав, где твоя кисточка.
Расстроенная таким обращением, Калли сложила руки на груди и притопнула ножкой.
Рен снова зарылся в книги.
— На каминной доске лежит толстый том.
Он махнул рукой в сторону камина.
— Если тебе нетрудно…
Она тяжко вздохнула
Она охнула.
И имя автора.
Он увидел, как она вцепилась в альбом, открыла дрожащими руками и прошептала:
— «Полевые цветы Котсуолдских холмов». Составлен Каллиопой, леди Портер.
Почти упав в кресло, она всматривалась в одну за другой страницы красочных рисунков с подписями и классификацией растений, сделанными ее рукой.
— Насколько я помню, там еще и эпиграф, — мягко заметил Рен.
Ошеломленно глянув на мужа, она вернулась к началу:
— « Когда фиалка голубая И желтый дрок, И львиный зев, И маргаритка полевая цветут, луга ковром одев, Тогда насмешливо кукушки Кричат мужьям с лесной опушки: Ку-ку! Ку-ку, ку-ку!»Рен слегка улыбнулся:
— «Бесплодные усилия любви», — объявил он. — Акт пятый, сцена вторая.
Она покачала головой:
— Как… но ты месяцами не покидал поместья! Как тебе это удалось?
Он откинулся на спинку стула, весьма довольный собой, счастливый ее радостью.
— Баттон, конечно, с небольшим участием твоей матушки. Они прекрасно сработались. Я ими восхищен.
Калли насторожилась, очевидно, пораженная неожиданной мыслью:
— Что случилось?
— Так… глупости. В конце концов в Лондоне не один театр. И вряд ли они могли быть знакомы в те дни…
Рен нахмурился:
— Айрис и Баттон? Полагаю, они вполне могли…
Опять он чувствует себя крохотным винтиком в огромной машине! Кажется, все становится на места…
— Калли, — медленно выговорил он, — куда вы ехали в ту ночь, когда наводнением снесло мост?
Калли пожала плечами. На губах еще осталась тень улыбки.
— Мама не захотела объяснить. Сказала, что это сюрприз.
В точности как он подозревал.
Рен подался вперед и вытащил кисточку из волос жены. И когда на его руки обрушилось богатство шелковистых волос, улыбнулся.
— Поздравляю с годовщиной… себя.
Калли выхватила кисточку из его пальцев.
— Встречаемся в столовой, — объявила она и, окинув его чувственным взглядом, добавила:
— Не забудь захватить шпагу!