Когда отцветают розы

Майклз Барбара

Диана дотронулась до камня носком кроссовки. Крепкий, необработанный, но совершенно плоский.

— Хотите восстановить ограду в прежнем виде?

— О да, просто необходимо найти изначальные планы. Я совершенно уверена, что они были, как у леди Скипвит или в «Книге садовода» Джефферсона. Аристократы восемнадцатого века обожали возиться в саду и, кстати, знали о цветах больше, чем можно было бы предположить. Вы можете себе представить, существуют садоводческие каталоги того времени, а семена тогда выписывали из Франции и Голландии.

— Да, я…

— В местной библиотеке и в Историческом

обществе я надеялась найти бумаги или письма Фэйрвезеров, тех, что построили этот дом, — неугомонно продолжала Эмили. — Их династия прервалась много лет назад, и наследников не осталось. Поместье с тех пор сменило нескольких владельцев.

Тропа снова повела их вверх, в сторону от реки. Эмили шла впереди, без умолку болтая о разновидностях растений и садов. Диана, ободренная было теплым приемом, снова почувствовала приступ робости. Разве ей сравниться с этой миниатюрной садоводческой энциклопедией?

Внезапно Эмили всплеснула руками и издала истошный крик:

— Джордж! Я знала, что он упадет. Он такой неуравновешенный! — Она бросилась вперед.

Испуганная, Диана побежала за нею и увидела, как она поднимает… Нет, не упавшего человека, а серый отполированный камень.

Надгробие. И Эмили, задыхаясь, пыталась приподнять его.

— Подождите! — воскликнула Диана. — Так вы надорветесь. Давайте, я вам помогу.

Вдвоем они подняли камень и прислонили его к соседнему дереву. Эмили сдернула с головы платок и утерла им испачканное лицо.

— Слава Богу, он не разбился — здесь мягкая земля. Случись что с Джорджем, и я бы места себе не находила. По моим сведениям, именно он заложил тут сад. Видите даты: родился в 1744 году, умер в 1806.

У соседнего дерева притулился еще один камень, наполовину скрытый в тени.

— Это была его жена, — сказала Эмили. — Ее звали Амаранта. Красивое имя, правда? Здесь было, должно быть, семейное кладбище, но мы нашли только три надгробия.

Третий камень Диана сразу не заметила. Поменьше и позатертее, он располагался несколько в стороне. Надпись на нем частично была утрачена, поскольку плита оказалась не из мрамора, а из мягкого песчаника. Любопытства ради Диана склонилась, но смогла разобрать только: «…умерла 24 апреля 1789 года девятнадцати лет, трех месяцев и семнадцати дней от роду».

Рука Эмили до боли вцепилась ей в предплечье.

— Диана! Что случилось? С вами все в порядке?

Зелень, золото и глубокие тени пейзажа перестали кружиться перед глазами и вновь приобрели нормальные очертания. Она по-прежнему оставалась на ногах, но лицо Эмили встревоженно смотрело на нее сверху вниз.

— Ничего, ничего. Все хорошо.

— Вы так странно вскрикнули, словно… Впрочем, извините, я должна была вас предупредить. Могил здесь нет, только камни. Кладбище разрушили много лет назад, когда прокладывали дорогу.

Диане не хотелось признаваться, что не помнит никакого вскрика. Поэтому она поспешила сказать:

— Я просто прикусила язык. Извините, если напугала вас.

— Ничего удивительного, кладбища пугают многих.

— Только не меня, — сделав над собой усилие, Диана опустилась на колени и вгляделась в поверхность могильного камня. — Поразительно! Нужно будет вписать эти надгробия в ландшафт, как вы считаете?

Просто, но с достоинством.

— Я бы вернула их на прежнее место, если бы знала, где оно, — сказала Эмили извиняющимся тоном. — Дорогу проложили почти пятьдесят лет назад. Только эти три камня и остались. Другие вряд ли кого-то интересовали. В те времена людей мало волновала чужая история. Жаль, право. В колониальную эпоху кладбища были при каждой усадьбе. Одна от другой отстояла так далеко… Боже, какой странный оборот приобретает наша беседа. Вернемся в дом, на первый раз вы видели достаточно.

Эмили на некоторое время примолкла, видимо, утомленная подъемом на холм. Однако стоило им пересечь лужайку, как она издала возглас, в котором был не страх, а раздражение.

— Уильям! Черт возьми, нет! Не неси эту гадость сюда.

Огромный котище, его-то, вне всякого сомнения, и звали Уильям, появился из высоких зарослей, держа в зубах маленький серый комочек. Подойдя к хозяйке, он с гордым видом уронил его у ее ног.

— Ох, по крайней мере, он их сразу убивает, надо отдать ему должное. Другие кошки приносят еще живых, а я терпеть не могу доделывать работу за них. Бедным грызунам больно все-таки. А Уильям молодец. Хорошая киска…

Покончив с делом и получив благодарность, Уильям шмыгнул в кусты.

— Что нам делать с этой мышью? — растерянно спросила Диана. — Они разносят заразу.

— Не тревожьтесь, моя дорогая, он таскает их сюда постоянно. Давайте сменим тему. Мне нравится ваша идея насчет надгробий. Вот только как ее оформить?

— Думаю, можно соорудить нечто вроде грота, как в Лурде. Кстати, о третьем камне. Она была членом семьи? Имя неразборчиво.

— Я тоже не смогла его прочитать. По времени же можно предположить, что она была ребенком Амаранты и Джорджа. Сапоги оставьте здесь, у порога. Нам нужна сушилка и еще помещение для проращивания семян. Для этого можно сделать еще пристройку.

— Не лучше ли приспособить один из старых сараев? она жестом указала на крыши, высившиеся над кустами поблизости. Один из сараев казался больше других, но зато и более траченным временем. Крыша почти полностью провалилась, а бревна стен почернели, словно от пожара. Коровник, не коровник… Диана гадала, почему его не разрушили полностью, если уж нельзя было восстановить.

— Все это пойдет под снос, — сказала Эмили, стоя на одной ноге и стягивая с другой сапог. — Никакой исторической ценности вспомогательные сооружения не имеют. Правда, из одного сарая сделали коттедж. У старой мисс Массер там жил постоялец, приглядывавший за ней, но сейчас там гниль и муравьи. А тот, большой, выглядел вполне привлекательно, пока не сгорел.

— Ударила молния?

— Нет, местный поджигатель. — Заметив выражение лица Дианы, Эмили рассмеялась. — Да, маньяк, но поджигает только пустые амбары и коровники. Жертв пока не было.

Солнце осветило ступени черного хода и расположившихся на них кошек. Две собаки — одна маленькая и лохматая, другая большая и гладкошерстная — устремились к дому, но Эмили, поторопив Диану, захлопнула дверь у них перед носом. В кухне они обнаружили Энди в компании еще двух собак и трех кошек. Он был занят готовкой, а животные жадно следили за ним, дожидаясь подачек.