Когда падает пепел
Шрифт:
Она была так же добра ко мне.
— Я пришлю тебе то, что она собрала, — сказал я. — А ты скажешь мне, подходит это или нет.
Свет стал зеленым, и я посмотрел на дорогу.
— Спасибо.
— Конечно, детка.
— Мне нравится, когда ты меня так называешь.
Пока я вел машину, я не убирал руку с ее лица, провел пальцами по ее щеке и изгибу шеи, большим пальцем все еще касался небольших участков ее кожи. У меня возникло ощущение, что она нуждалась в утешении.
«Аликс,
Возможно, ей нужно было увидеть Роксбери с моей точки зрения. Посмотреть на разные места и пережить их моими глазами, моими описаниями, моими бурными воспоминаниями.
Привезти ее туда будет нелегко.
Но я должен это сделать.
Я должен впустить ее в этот мир, иначе Аликс никогда не сможет полностью понять меня.
С неохотой, когда мы подъехали к парковщику, я отстранился от ее лица и вышел из машины. На тротуаре я встретил Аликс, обхватил ее руку, и она повела меня в сторону зоны отдыха на улице.
Я увидел Роуз еще до того, как мы подошли к ее столику. Я понял, что это она, по тому, как она на нас смотрела.
Различия между двумя женщинами сразу же бросались в глаза.
Я понял это по одному только взгляду Роуз, по ее позе, по тому, как она себя держит.
Это было все, что я ожидал.
Девушки обнялись, а потом Аликс отошла и встала между нами.
— Роуз, это он, — сказала она.
Это заявление прозвучало почти как продолжение разговора, который они вели ранее, как будто встреча со мной связала все воедино.
Роуз протянула мне руку для пожатия.
— Привет, он.
Я засмеялся.
— Приятно познакомиться, Роуз.
Мы сидели за круглым столом, и я снова рукой нашел ногу Аликс, большим пальцем провел по внешней стороне ее колена. И увидев ее улыбку, оставил руку там и не убрал.
Официантка сразу же подошла и спросила, закажем ли мы напитки.
— Три рюмки «Файерболла», — сказал я ей.
— Что-нибудь еще? — спросила она.
— Три воды, — сказал я.
Официантка посмотрела на Аликс, которая ничего не сказала, а затем на Роуз.
— Я не буду спорить с этим приказом, — сказала Роуз.
— Это поможет избавиться от неловкости, — объяснил я, как только официантка покинула наш столик.
— Мне нравится, как ты крутишься, — призналась Роуз.
— Подожди, я еще расскажу тебе об озере Тахо, — сказала Аликс, положив свою ладонь на руку Роуз. — Он везет меня туда.
Взгляд Роуз переместился на меня.
— Я впечатлена.
— Я сделал это не поэтому, — я скользнул пальцами по внутренней стороне бедра Аликс. — Мы с тобой в одной команде; мы хотим только лучшего для этой девушки.
Говоря это, я смотрел на Аликс, хотя мои слова предназначались Роуз. Но то, что я собирался сказать,
— Я никогда не причиню ей вреда, даю слово.
Роуз облокотилась на край стола.
— К твоему сведению, мужчина до тебя сказал то же самое.
— Роуз, — прошипела Аликс.
Это было предупреждение.
И я его не пропустил.
— Я лишь хочу сказать, что ты даешь мне обещание, которое, возможно, не сможешь выполнить, — добавила Роуз.
Мне было все равно, кто был в жизни Аликс до меня.
Мне было все равно, что он обещал.
Он не был мной.
Мой пристальный взгляд усилился. В моем голосе зазвучала серьезность того, что я собирался сказать, и я выдал ей всю честность, которая у меня была:
— Я хочу быть ее солнечным днем.
Выражение лица Роуз изменилось.
Смягчилось.
Большинство не увидели бы этого, но я увидел.
Помедлив, она переключила свое внимание на Аликс и сказала:
— Он мне нравится.
Может быть, Роуз не до конца мне поверила.
Но она поверит.
Потому что я ей это докажу.
СОРОК ДВА
АЛИКС
НАШИ ДНИ
Примерно через неделю после нашего ужина с Роуз, который стал тем самым вечером, когда Смит официально завоевал расположение моей лучшей подруги, он пригласил меня на обед в свой офис.
Прошло не так много времени с нашей последней встречи.
Я была у него всего две ночи назад и осталась до следующего утра.
Поскольку Роуз упомянула, что последний мужчина, с которым я была, причинил мне боль, я ожидала, что Смит спросит о нем. И, если спросит, я хотела подготовить убедительную историю, особенно для того, кто привык зарабатывать на жизнь препарированием лжи.
Сказать ему правду было невозможно.
Нет, если я хочу, чтобы все продолжалось так, как было.
Но что стало еще очевиднее за последующие дни, так это то, что Смит совершенно не похож на Дилана. Он не давил. Он не задавал слишком много вопросов. Он позволял мне раскрыться в моем собственном темпе, и его терпение было причиной того, что я впускала его глубже.
Что касается его, то, как только я пришла в офис, я поняла, что он погружает меня прямо во тьму своего прошлого, когда он поднял глаза от своего стола и спросил:
— Ты не против пообедать в Роксбери?
Я обхватила руками подлокотник кресла и сжала.