Когда под ногами бездна
Шрифт:
Еще рано отправляться на поиски Полу-Хаджа, чтобы уговорить его стать моим напарником — этим самым Арчи Гудвином. Часа в три-четыре он, возможно, будет в «Соласе» в компании Махмуда и Жака; я не встречался с приятелями уже несколько недель, а Сайеда не видел с той памятной ночи, когда он заставил Сонни испить кубок смерти, одним взмахом ножа отправив его в рай, — или еще куда-нибудь, кто знает? Я шел домой, испытывая непреодолимый соблазн обновить свою покупку или, по крайней мере, повертеть модик в руках, может даже содрать обертку. Там видно будет, что надо сделать, чтобы решиться в первый раз в жизни вставить в мозг проклятую электронную игрушку: то ли наглотаться пилюлек, то ли опустошить пару
Меня встретила Ясмин. Приятный сюрприз! Но моя подруга, казалось, пребывала в паршивом настроении.
— Ты вышел из больницы вчера и даже не позвонил мне! — крикнула она, сдвинув брови, и бросилась на постель.
— Ясмин…
— Ты не хотел, чтобы я приходила в больницу, и я не приходила. Но ждала, что ты сразу же придешь домой, как только выпишешься.
— Я хотел… но…
— О'кей, почему ты не позвонил мне? Лучше скажи, с кем ты провел все это время.
— Вчера вечером я был у Папы. Хасан передал, что он ожидает ответа…
Она недоверчиво посмотрела на меня.
— И ты провел там всю ночь?
— Нет, — признался я.
— Ну и кого ты еще навестил? Я тяжело вздохнул и пробормотал:
— Селиму.
Лицо Ясмин выражало презрение и гадливость.
— Так вот что задерживало тебя! Ну и как она? Реклама не обманула?
— Селима присоединилась к своим сестрам, Ясмин.
Она растерянно заморгала, но очень быстро пришла в себя.
— Скажи, почему это не удивило меня? Мы ведь предупреждали, чтобы она была осторожной.
— Никакая осторожность ей не помогла бы. Разве что закопаться в пещеру в ста милях от ближайшего жилья. А такое не в стиле Селимы.
— Да. — Ясмин замолчала.
Я догадывался, о чем она сейчас думает: это и не в ее стиле, и я намекаю на то, что ей угрожает такая же опасность. Очень надеюсь, что моя догадка близка к правде, потому что я действительно так считал. Всегда.
Я не рассказал ей о кровавом послании на зеркале в ванной, адресованном мне. Кто-то посчитал Марида Одрана легкой мишенью, поэтому сейчас надо быть предельно осторожным и держать язык за зубами. К тому же такие разговоры не поднимут настроение ни ей, ни мне.
— Купил модик и хочу испробовать его, — объявил я.
Она подняла брови.
— Я его когда-нибудь видела?
— Не думаю. Какой-то детектив из старых книг. По идее, эта личность поможет мне остановить убийства.
— Понятно… Папа посоветовал?
— Нет. Папа не знает, что я собираюсь предпринять на самом деле. Я сказал ему, что буду, как ищейка, ходить за Оккингом, след в след, и разглядывать в лупу улики.
— А мне кажется, это пустая трата времени, — заметила Ясмин.
— Так оно и есть, но Папа любит делать все по порядку. Он действует планомерно, четко, но без воображения и с быстротой улитки.
— И всегда добивается того, чего хочет.
— Да, это верно. Все равно не желаю, чтобы он без конца совал нос в мои дела, запрещая делать то, разрешая делать это… Раз уж я работаю на него, то по крайней мере буду действовать самостоятельно.
— Ты не просто работаешь на него, Марид. Ты делаешь это ради нас всех.
Ради Будайина. И, кроме того, помнишь Ицзин? Тебе никто не поверит; сейчас время испытаний и накопления сил. Тебя ждет слава!
— В самое яблочко, — усмехнулся я мрачно. — Надеюсь только, что она не придет ко мне посмертно.
— «Господь мой щедро дает долю кому пожелает из рабов своих, и умаляет долю других, и все, что вы истратили на доброе дело. Господь возвратит вам. Поистине, Он — Лучший из одаряющих». [21]
— Господи, теперь ты декламируешь мне суры Корана! У тебя что, приступ религиозности?
— Это у тебя
21
Сура 34 „Саба“, аят 39 Пер. Б. Я. Шидфар.
— «Пост без молитвы подобен пастуху без посоха». Кстати, ты ведь пост тоже не соблюдаешь… — Да-а, но… — Какие тут могут быть «но», детка!
— Ты просто увиливаешь от разговора! Она была права, поэтому я сменил тактику.
— Быть или не быть, о любимая, вот в чем вопрос! — Я подбросил на ладони модик. — Господи, да подключи ты наконец эту чертову штуку!
Я набрал побольше воздуха в легкие, пробормотал: «Во имя Аллаха» и вставил модик Ниро Вулфа.
Первое впечатление чуть было не повергло его в панику: Одрана внезапно поглотила фантастическая гора плоти. Ниро Вулф весил одну седьмую тонны, двести восемьдесят фунтов или даже больше. Все органы чувств Одрана под воздействием модуля свидетельствовали, что он за какую-то долю секунды поправился на сто тридцать фунтов. Задыхаясь, Одран упал на пол. Его предупреждали, что, прежде чем мозг адаптируется к личностному модулю, будь это запись с живого человека либо искусственно созданный образ, должно пройти какое-то время. Возможно, этот модуль предназначался для организма, находящегося в гораздо лучшем состоянии, чем его собственный. Нервная система, мускулы Одрана не способны были адаптироваться в новых условиях сразу, им требовалось время, чтобы свыкнуться с этими условиями. Ниро Вулф намного толще Одрана и выше ростом. Теперь Мариду придется разгуливать походкой Вулфа, жестикулировать так же, как он, усаживать воображаемое дородное тело с осторожностью и заботой живущего в нем персонажа книги. Потрясение оказалось гораздо сильнее, чем ожидал Марид.
Минуту спустя Вулф услышал голос молодой женщины. Она, казалось, чем-то обеспокоена. Одран все еще корчился на полу, пытаясь подняться и восстановить дыхание.
— С тобой все в порядке? — хотела знать женщина.
— О да, не беспокойтесь, пожалуйста, мисс Наблузи, — ответил он.
Вулф медленно сел, и она подошла, чтобы помочь ему подняться на ноги. Он нетерпеливо отмахнулся, но все же, вставая, оперся на нее.
Придуманные создателями модика в соответствии с романами Стаута воспоминания Вулфа смешались с как бы отодвинутыми на второй план приглушенными мыслями, ощущениями Одрана. Вулф свободно владел многими языками: английским, французским, испанским, итальянским, сербским, хорватским и другими. В модике не хватило места на такое количество языковых училок. Одран спросил себя, как будет по-французски пес, и сразу же вспомнил: «ле шьен». Но Марид и сам неплохо знал французский. Он захотел узнать английский и хорватский эквиваленты, но они словно забылись, вертелись на кончике языка — очень неприятное, раздражающее чувство, провал в памяти. Одран и Вулф не могли припомнить, что за люди говорят по-хорватски, где они живут, а Одран никогда раньше не слышал о существовании такого языка. Все это заставило его усомниться в глубине и прочности иллюзии.
Оставалось надеяться, что подобный провал не произойдет в критический момент, когда жизнь Одрана будет зависеть от способности Вулфа спасти его от смертельной опасности.
— Фу! — произнес Вулф.
Да, но ведь Ниро Вулф весьма редко попадал в опасные ситуации. Он любезно разрешал Арчи Гуд-вину рисковать за двоих. Вулф вычислил бы здешних убийц, сидя за добрым старым письменным столом (образно выражаясь, конечно) добрым старым дедуктивным методом. Мир и процветание вновь стали бы достоянием города, и все правоверные восславили бы имя Марида Одрана.