Когда приходит Андж
Шрифт:
И он ищет ее — живую. И, разумеется, находит. И убивает, совершив попутно еще несколько жестоких бессмысленных убийств.
Мир, как выяснилось, был устроен совсем не так, как он представлял себе раньше. Не было этой великой любви, ради которой стоит и в тюрьму сесть, и вены себе разрезать. Не было никакой недотроги, христианки, мечтающей о венце…
Была шлюха. Женатый молодой человек, имея любовницу, испытывает естественные затруднения с временем и местом встреч. Пара разрабатывает хитроумный план, согласно которому, любовница подсовывается его другу (именуемым в романе Ганышевым или “Я”) и блестяще исполняет
В принципе, вся эта фабула не важна, как не важна и фантастическая линия романа, в которой Ганышев, вернувшись на волю, наблюдает какой-то измененный, едва знакомый ему мир…
“Мрачная игра” — своеобразный хамелеон, мимикрирующий под боевик, мелодраму и т. п., старающийся скрыть свою истинную сущность, словом, игра действительно довольно мрачная.
Главный герой, некто Ганышев, программист, писавший стихи, нечаянно угодивший в тюрьму, является ничем иным, как современным воплощением второго пришествия, но в отличие от предыдущего Христа, этот и не догадывается, кто он есть на самом деле. Он как бы задерживается в развитии, и того открытия, которое прежний Христос делает еще в семилетнем возрасте, Ганышев достигает лишь к тридцати пяти годам. Это вполне естественно: каков нынче мир, таков нынче и Бог…
Две еретические мысли последовательно развиваются в романе, одна — о том, что никакого Дьявола не существует, и все проявления зла в мире являются промыслом Божьим, другая — о том, что творение мира происходит постоянно, что Бог — это сущность изменяемая, и сущность, изменившаяся не в лучшую сторону за последние две тысячи лет.
Лишь к концу романа этот истерзанный, смертельно уставший персонаж понимает, Кто Он есть на самом деле, и совсем уже под занавес принимает решение выстроить на Земле новый мир, исправив Свои предыдущие ошибки…
11
— Занимательная, трагическая и трогательная книга, — твердо произнесла Анжела, будто высказывая продуманное, давно сформулированное мнение. — Ты знаешь, прочитав это, я стала выбирать сны по желанию. Что захочу, то и смотрю, будто купила билет.
— Ну да! — горячо согласился Стаканский. — По-моему, она для того и написана, чтобы научить, как надо уйти. А что ты, собственно…
— Секрет. Это мои личные сны. Я увидела жизнь человека, который писал книги — с начала и до конца, вместе с его книгами. Было ужасно интересно: мне открылась его гадкая, отвратительная душа…
— Уж не о нем ли? — Стаканский кивнул на папку.
— Вот какого ты мнения, сынок! Нет. Я прокрутила Лермонтова — очень его люблю.
— Между прочим, существует продолжение «Мрачной игры», я видел его черновики. Следующий роман, “Рождение божества”, рассказывает о дальнейшей судьбе этого существа, о деятельности живого Бога на Земле.
Представь себе некое “Я”, которое учится быть богом, что дается ему с трудом. «Я» осваивается среди людей, пытается найти способы переустройства мира, всюду натыкаясь на сотворенное им же зло.
Выясняется,
Бог, живущий в этом существе, еще слаб, на первых порах его одолевает Человек. Ганышеву больше всего на свете хочется не прекратить войну в Чечне, не сдернуть с истории завиток русской революции, или, на худой конец, обводнить Сахару — ему хочется всего лишь вернуть Марину, ту девушку, которую он застрелил в романе “Мрачная игра”.
Интересно, что персонаж, действующий во втором романе, является не только героем первого, но и его автором. Текст “Мрачной игры” написан этим Ганышевым номер два, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Это и комментарии к первому роману, включенные во второй, это и некоторый перифраз событий, настоящей действительности, которая была несколько иной, чем действительность “Мрачной игры”…
Марина, возлюбленная героя, в том виде, в котором она существовала — лживая, похотливая, гиперсексуальная мулатка, в итоге становящаяся профессиональной проституткой — не устраивает Ганышева. Он хочет создать из нее идеальный образ любимой женщины, вероятно, потому, что моногамен и обладает патологическим постоянством характера, что в нем, конечно, от Бога…
С этой целью он и устремляется в прошлое.
Действие переносится в семидесятые, шестидесятые, пятидесятые годы, герой претерпевает различные приключения.
Так, например, несколько лет он проводит в марокканской тюрьме, в пятидесятых годах, а в семидесятых, в СССР, учится в университете, тогда же переходит советско-финскую границу, и в 56-м, превратившись в негра (уже научился, значит, даже менять облик — эдаким внезапным и резким тычком головы) вместе с другими неграми, шлепая ладонями по там-таму, отправляется в Москву на фестиваль.
Ему приходится мотаться во времени туда-сюда несколько раз, дважды и трижды проходя одни и те же события, чтобы в прошлом изменить им же испорченное будущее… Лейтмотивом этого запутанного странствия звучит стремление попасть на живой концерт Beatles, но затея не удается, словно в каком-то повторяющемся сне…
Вся беда его, конечно, в том, что, овладев перемещением во времени, он еще не научился столь же легко перемещаться в пространстве, и ходить да ездить приходится Ганышеву как обычному человеку.
В конце концов он встречается со своей воссозданной возлюбленной — в нашем времени. Ему также удается кое-как подправить окружающий мир.
Разумеется, все, связанное в романе со вторым пришествием, с Христом, Его воплощением в Ганышеве оказывается иллюзией, как иллюзорна сама мысль о непричастности дьявола к мировому злу. Образ “Я-Христа” отец выстраивает и разрушает в самом тексте романа “Рождение божества”, подобно тому, как в “Мрачной игре” выстраивает и разрушает образ Марины.