Когда прошла амнезия

Войс Лана

оружие.
–

– Саня- спросила я его:- У тебя есть план?-

Я сильно подозревала, что плана у него не было и прогуливайся сейчас Жакаев со

своей свитой, Саня безоглядно кинется на него, чтобы тут же погибнуть под пулями.-

– -Есть.- отозвался Саня.- Для начала, его парочку самых злобных псов завалить, чтобы

ссаться стал от страха. Того Широколицего и Турка, которые тебя искали по дачам. Что

ты думаешь произошло? Тебя кто то из шестерок долбанул и решили,

что убили. Сняли

одежду, опознать нельзя, нет примет, нет документов, звери быстро растащат кости. Но

видять, хозяин послал холуев проверить работу да перепрятать труп надежней. В

рубашке ты, Алена, родилась или кто то наверху за тебя просит.-неожиданно закончил

Саня.-

– -Ага, хороша рубашка- буркнула я в ответ, но призадумалась.
–

– Мы перешли на пистолет Макарова, стреляли холостыми, я привыкла к оружию, и

ловила себя на том,что мне нравилось держать плоский пистолет в руках и всаживать

пули в перекрестие на круге мишени. Однажды Саня приволок мишень в виде

человеческой фигуры, и я просто с упоением расстреливала голову и сердце врага.-

Как то, когда уже наступила зима, Саня сказал:-

– Ну Ален, ученого учить только портить, начнем с Широколицего. Он по четвергам

жрет в грузинском ресторане Татико. Сходи вечером, погуляй вокруг, может что

интересное увидишь.-

План такой, в четверг наблюдай за ним, когда он подойдет к машине, мигни фонариком, сама без дела не рискуй,под видеокамеры не лезь, отход продумай самостоятельно.--

–

Вечером, я в потертой дедовой ушанке и его же длинном черном пальто с цигейковым

воротником медленно прохаживалась около ресторана,оттуда доносилась грузинская

музыка.-

Ресторан находился в старой части Нижнеярска. Сразу же за "Татико", я обнаружила

узкий проход между бурыми кирпичными домами, построенными наверное до

революции. Я двинулась по проходу и нашла пару интересных ответвлений. Одно

выходило прямо к оживленному проспекту Мира, а другое извивалось между домами, помойками и наконец выводило к тихой и малоинтересной улице Ломоносова.-

Вчерм следующего дня я собралась на нашу операцию, меня слегка подтряхивало.-

Перед уходом, я погладила фото родителей и прошептала "Я люблю вас" -

Широколицый сидел в ресторане второй час, а я гуляла вокруг, стараясь не светиться

под камерами обзора территории. Наконец наш общий враг вышел, промокая масленые

губы салфеткой, и вразвалку направился к Лендроверу, в котором скучал его водитель.

Я опознала Широколицего моментально, та же самая гнусная рожа, которая в сентябре

маячила у дачной калитки.-

Мигнула два раза фонариком, это был сигнал Сане "он

идет, все чисто".-

Когда Широколицый подошел к пассажирской двери своего автомобиля, тут же

раздались выстрелы. Широколицый обмяк и рухнул, раскинув руки в мгновенно

окрасившимся кровью снегу. Его водитель выпал из машины, залег за колесо и

открыл огонь в сторону Сани.-

Я выстрелила в темную фигуру водителя дважды и помчалась по узкому закоулку, не

оглядываясь. На мое счастье началась метель, засыпая следы моего преступления и

бегства. За мной не гнались, и попетляв по переулкам, я уже спокойным шагом

подошла к дедовской Волге, припаркованной на улице Ломоносова, содрала

пыжиковую ушанку и уехала в Ленинский район города.
–

Почему то понесло меня во двор дома, где проживал Рома,остановившись и заглушив

мотор,я тупо глядела ня несущийся белый снег в фиолетовом от фонарей вечернем

воздухе, руки мои тряслись, и все тело пронизывала дрожь.
–

Когда я немного успокоилась, отправилась домой, объезжая место убийства по

максимально широкому пути,а противный привкус одного из тяжких семи грехов стоял

во рту -

"Неужели я убила человека?" -

Дома, я подходила к зеркалу и всматривалась в собственное лицо. Это я? Та самая

нежная девочка, которая написала маслом рыжего мальчика с котенком?-

– Через три дня, я появилась на лесной поляне, заметенной снегом.-

Сани не было и я переминаясь с ноги на ногу, нервно оглядывалась по сторонам.-

– Ну долго ты будешь стоять?--

произнес Саня материализовавшийся радом,-

– Саня а я за тебя волновалась! обрадовалсь я.
–

– Начало есть, довольно сказла Саня.
– Обоих положили,в новостях видал. Ты как, жалеешь?
–

–

– Нет,- слегка покривив душой отозвалась я я -не очень.-

– -Не жалей, он душегуб еше то был, а шестерки его между прочим, все кровью невинных

людей повязаны. Пошли в землянку.
–

– В протопленной землянке, Саня накрыл стол по случаю первой победы. На

расстеленных газетах красовались одноразовые белые тарелки с крупно нарезанной

копченой колбасой, ломтями мягкого серого хлеба. Я заметила и коробку зефира

ванильного явно предназначавшегося для меня. По центру стола лежала сложенная

газета Нижнеярские вести, с отчеркнутой заметкой о двойном убийстве у ресторана.

Журналист в заметке недоумевал, кому понадобилось убивать порядочных людей

трудящихся на благо города и сетовал о разгуле бандитизма.-

– Успех окрылил нас и в скором времени мы уже обдумывали завалить Турка, правую