Когда расцветёт сакура
Шрифт:
– Ты что, хочешь, чтобы меня убили? Дура, о себе подумай! Тебе нельзя никуда уходить! Слышишь? – Денис схватил Лору за руку.
– Не прикасайся ко мне, – она пыталась освободиться. Но Денис потянул её за руку и повалил на кровать.
– Отстань, не трогай меня, уйди! – кричала Лора, стараясь выскочить из-под Дениса, навалившегося на неё всем телом, – ненавижу тебя, сейчас же уеду отсюда к деду. Нет, позову деда, и он вышвырнет тебя отсюда. Это не твоя квартира!
– Не моя? Да? Я тебе покажу не моя. Я тебе покажу, вышвырнет, –
в порыве ярости Денис сжал горло жены.
Её
– Помогите! Помогите! Убила! – она открыла входную дверь и ещё раз позвала на помощь.
С самого утра меня мучила головная боль. Это она приучила меня вставать с рассветом. Раньше, по-молодости, эта вредина могла прийти ко мне в любое время суток. А теперь повадилась стучать своими надоедливыми молоточками именно с четырёх, пяти утра. Лежать и терпеть боль, перекладывая подушку с места на место, становится невыносимым. Я встала с кровати и ещё некоторое время сидела, массажируя виски и надбровья, ожидая, когда прекратит свою игру этот головной ксилофон. Бывает, что после массажа головы кровообращение нормализуется, но всё чаще приступы становятся жёстче и беспощадней. Приходится срочно приводить свой организм хотя бы в относительно работоспособное состояние. Пить горстями ненавистные таблетки, прописанные врачом, которые не приносят ощутимого облегчения в таких случаях бесполезно и тогда в ход идут рекламируемые сильнодействующие болеутоляющие, которые вскоре боль снимают, но проблему не искореняют, как говорят доктора. А каждый день принимать, то, что они назначают, и пить это всё по расписанию у меня не хватает терпения.
– Не правильным путём вы идёте, Маргарита Сергеевна, не бережёте свою, уже закругляющуюся огромными датами жизнь, – поругав себя, я туго завязала голову платком и положила на затылок пластмассовую бутылку с горячей водой, обмотанную полотенцем, и пролежала так около получаса.
Почувствовав себя лучше, после принятия таблетки, приняла прохладный душ, привела себя в порядок и пошла на прогулку с Басей, потому, что Илона Павловна, после вчерашних событий, была совсем разбита.
– Что-то странное творится с моими соседями, то кто-то порог Илоны Павловны украшает лилиями, теперь это происшествие с Лорой. Надо спросить у Илоны Павловны, перестала она получать цветочные подарки, или всё ещё её порог устилают цветами мести?
В нескольких метрах от своего подъезда, я увидела сидевшего на лавочке деда Лоры. Дедом этого моложавого мужчину назвать затруднительно. Стройный, я сразу определила его в бывшие военные, с идеальной стрижкой, с иголочки одетый мужчина, напряжённо сидел на лавке, прижав руку к сердцу.
– Вам плохо? Сердце? Может вам валидол дать?
– Валидолом тут не поможешь, – тихо проговорил он. Лицо его было мертвецки бледным.
– Держитесь,
– Да, угадали. Но после трагедии пришлось закончить свою военную карьеру и стать просто дедом. К сожалению, – его глаза потускнели ещё больше, – что-то сердце прихватило.
– А Лора где? Почему вы один?
– Лора? Вы знаете, что удумал этот мерзавец? Он пришёл в себя и дал показания против Лоры. Утверждает, что она его накачала спиртным до бессознательного состояния, связала, заклеила рот и хотела убить его. Нет, каково? Вы можете представить себе такую картину? Лорочку задержали по его заявлению.
– У него, что с головой не всё в порядке? – я не ожидала от событий такого поворота, – Лорка, простите, Лора его связала? Здесь что-то не так.
– Давно не так! Как я её просил не связывать с ним свою жизнь. Нет, любовь! Вот она любовь, до чего довела. Да какая это любовь!
– Возможно, у него появилась другая женщина, и он хочет таким образом избавиться от Лоры?
– Кому он нужен, где он ещё найдёт такую дуру, которая бы содержала его, да ещё и любила, как, – мужчина в отчаянии махнул рукой.
– Григорий Аркадьевич, пойдёмте, поднимемся, я вас чаем с мятой угощу.
– Спасибо, я к себе поеду. У меня квартира в Сокольниках. Ничего не понимаю, что происходит?
Я обменялась с ним телефонными номерами и поспешила домой.
В подъезде мне с трудом удалось удержать Баську, которая непонятно с чего чуть не набросилась на выходившую из лифта пожилую женщину. После неё в кабине лифта остался стойкий запах странных духов. Бася, не переставала лаять. На лестничной площадке её встретила возбуждённая Илона Павловна. По её лицу я поняла, что опять что-то произошло.
– Маргарита, вы себе представить не можете!
– Что случилось, на вас лица нет?
– Право не знаю, что предпринять. Помните оранжевые лилии у меня на пороге?
– Не поверите, сейчас гуляла и думала об этом. Хотела узнать получаете ли вы ещё цветочные подарки, или может уже нашли своего тайного поклонника?
– Маргарита, кто носил раньше цветы, выяснилось. Я вам скоро об этом человеке всё расскажу подробней. Но вот сейчас, когда вы гуляли с Басей на улице, мне позвонили в дверь. Я открываю, а на коврике опять лилия. Умом понимаю, что всё это ерунда, но психологически, этот факт меня настораживает. Это не выносимо.
– Так может быть это тот, кто и носил их до этого? Вы встречались с этим любителем цветов?
– Да, Маргарита, встречалась. Но сейчас это не от него подарки. Я точно это знаю.
Я с удивлением смотрела на встревоженную женщину.
– Зря, Маргоша, я тревожу вас, но, вы поверьте мне, этот человек больше никогда не принесёт мне именно такие цветы. Я вам скоро о нём всё расскажу. Обещал, и я ему верю, дарить и отдавать лично в руки розы или ромашки, которые я очень люблю. Поверьте мне на слово. Ну, да ладно. Вы не забыли, что завтра приедет нотариус и мне понадобится ваша помощь. Маргориточка, процесс оформления коллекции займёт много времени. Вы, уж меня заранее извините.