Когда рассеется тьма
Шрифт:
– Нет, правда! Юлий Семеныч!
– У тебя горят глаза, – засмеявшись, объяснил он. – Не хочешь познакомить с молодым человеком?
– Хочу. Но не сейчас, – решила Агата, сомневаясь, что Кириллу захочется ехать к родственнику в гости.
То есть она отчего-то была уверена, что знакомиться с Юлием Семеновичем Кирилл откажется.
Наверное, оттого, что еще тогда понимала – Кирилл не собирается надолго связывать с ней свою жизнь.
Она тогда была влюблена, и ей не хотелось думать о неприятном.
– Я
– Ну что вы, Майя Семеновна, – тихо шептала Ксения. – Не такая уж я замечательная. Это мне повезло.
– Нет, Ксюша…
Агата впервые услышала, чтобы Ксению кто-то назвал Ксюшей.
Павел тронул Агату за руку, она вслед за ним приблизилась к гробу. За ней подошла женщина в черном, потом Ксения.
Павел взял Агату за локоть и повел к выходу.
Знакомых у Юлия было много. Кого-то из них Павел знал хорошо, кого-то смутно помнил. Он выслушивал соболезнования, наверняка искренние, и мечтал остаться здесь один. Постоять в одиночестве у гроба, сказать Юлию что-то хорошее, чего не успел, не догадался сказать раньше.
Лица друзей и коллег Юлия были печальными, как и положено на похоронах, но его горе было для них чужим, и от этого Павел чувствовал себя еще более одиноким, чем если бы находился здесь один.
Был только один человек, который разделял его горе, – Агата. Он понял это, еще когда она робко и неохотно подходила к моргу. Черт его знает, почему понял. Девчонка не плакала, сжимала пальцами букет роз и смотрела на Павла с тоской сухими глазами, а он отчего-то перестал чувствовать себя одиноким.
Агата заплакала, когда прикоснулась к гробу. Тогда Павел заметил, что и ему приходится моргать. Впрочем, он с подступающими слезами быстро справился, он всегда помнил, что родился мужчиной.
Мать разрыдалась по-настоящему, но на нее Павел старался не смотреть, радуясь, что вместо него мать цепляется за Ксению.
Жена угадала, что подошедшая к ним женщина в черном его мать, раньше, чем та заговорила.
– Пашенька… – мать по-старушечьи развела руки и сморщила лицо. – Паша…
Тогда у нее зарыдать не получилось, а то бы вышло совсем трогательно.
– Меня зовут Ксения, – жена тронула мать за руку. – Я жена Павла.
– Как жаль, что мы знакомимся только сейчас…
Слышать мать он физически не мог. Хорошо, что именно в этот момент у морга появилась Агата, и от матери удалось отойти.
Ксения его отлично понимала и старалась отвести мать подальше от Павла, за что Павел жене был бесконечно благодарен.
Совсем далеко отвести мать было, конечно, невозможно, но и то, что получилось, неплохо. На поминках Павел оказался отделен от матери Ксенией и Агатой. Агату он сам усадил рядом, ему продолжало казаться,
– Отец Паши очень рано погиб, – жаловалась мать Ксении.
Это было правдой. Отец погиб, когда Павлу было несколько месяцев. Уехал на заработки куда-то на север и не вернулся.
О том, что она снова вышла замуж, когда сыну исполнилось чуть больше года, мать не упомянула, начала рассказывать, каким забавным был Павлик в детстве.
Она понятия не имела, каким он был в детстве. Она очень мало его видела.
Он был ей не нужен. Она собиралась отдать его в детский дом, но бабушка не позволила.
Она приезжала с игрушками, и маленький Павел бежал ей навстречу и плакал, когда она уходила.
И никогда не начал бы ее ненавидеть, если бы не услышал, как соседка, сидя с бабушкой на кухне, сказала:
– Как же можно было отказаться от такой крохи!
Соседка говорила тихо, чтобы Павел не услышал.
Павел играл у себя в комнате, но разговор взрослых до него долетал.
– Бросить такого кроху!
Павел клеил модель паровоза. Модель накануне принесла мать. Ему было грустно оттого, что она ушла, и он мечтал, чтобы она появилась снова.
Павел отодвинул пластмассовые детали и прислушался.
Он уже знал, что некоторые родители бросают своих детей, и те тогда попадают в детский дом.
– С Пашей все в порядке, не надо за него переживать! – тихо и резко оборвала соседку бабушка.
Она редко сердилась и Павла учила, что всегда нужно держать себя в руках, но тогда на соседку сильно разозлилась.
– Мама хотела отдать меня в детский дом? – спросил он, дождавшись, когда соседка уйдет.
– Глупости! Что ты придумываешь?! – сердито ответила бабушка. – Ты не сирота, тебя все любят…
– Мама хотела отдать меня в детский дом? – перебил Павел, зная, что так делать невежливо.
– Нет, Паша! Нет!
Но он бабушке не поверил. Он вернулся в детскую комнату, собрал недоклеенную модель и выбросил в мусорное ведро.
Бабушка пыталась что-то ему говорить, но он убежал в детскую и закрыл дверь.
И понял, что ненавидит мать.
– А вы кем будете Юлию? – ласково спросила мать Агату, перегнувшись через Ксению.
Павел не успел ответить, Агата объяснила сама:
– Подруга.
Молодец девочка. Ответ Юлию бы понравился.
– Агата ваша родственница, – попыталась ответить Ксения, вопросительно переводя взгляд с Агаты на Павла. Хотела, чтобы они объяснили матери родство.
У матери хорошо получалось вызывать жалость и желание помочь.
Павел промолчал, Агата тоже.
Коллеги Юлия начали расходиться, напоследок еще раз выражали соболезнования, Павел благодарил.
– Вам куда ехать, Майя Семеновна? – заботливо спросила Ксения. – Мы вас отвезем.